В Пскове замкнутая крестообразность внутреннего центрального пространства имеет своим истоком формы соборов Мирожского и Снетогорского монастырей
Архитектура второй половины XV — начала XVI столетия
Уже соборы XII в. , сохраняя пространственную цельность композиций начала века, привносят на смену вертикальным и динамичным структурам новгородских соборов широкое, спокойное осеняющее движение сводов. Каждый город не случайно выбирает традицию. Поражает необыкновенное соответствие природы будущего псковского зодчества облику открывающего его историю собора Мирожского монастыря. Его архитектура не только определила многие особенности другого создания XII в. , собора Ивановского монастыря, не только оказалась образцом при строительстве начала XIV в. , она еще и воспитала религиозное чувство псковичей.
Нашла отличный фильтр для аквариума на этом сайте.Псковская архитектура XII в.
Надо, правда, учесть, что в настоящее время культурный слой вокруг здания достигает 1,5 м. Собор Иоанновского монастыря является в целом удивительным памятником, отразившим сложность, известную разнородность переходной для новгородской (и псковской) архитектуры эпохи. Строившие его мастера были так или иначе причастны к созданию соборов Антониева и Мирожского монастырей — настолько явно формы последних отпечатались в его композиции. Соединение с еще более ранней традицией определило особое трехглавие храма, уникальность облика собора усилена оригинальными, не встречавшимися еще в русской архитектуре элементами — круглыми окнами, хорами на деревянном настиле, «растворившимся» нартексом, круглыми западными столбами. Можно было бы ожидать, что собор займет важное, существенное место в эволюции новгородской архитектуры.
Псковская архитектура XII в.
Однако необычность связана с тем, что между нижними окнами, в уровне которых изображаются, как правило, фигуры святителей, и конхой остается лишь узкая полоса, в которой нельзя разместить обязательную для эпохи композицию евхаристии («Причащение апостолов»). Совмещение различных и во многом разнородных архитектурных традиций поставило вероятно, перед художниками весьма трудную задачу. В новгородских памятниках порталы имели снаружи уступы только в арочных завершениях (следуя логике членений прясел и закомар). Здесь же порталы имеют второй уступ по всему проему — следуя формам собора Мирожского монастыря. Оконные проемы имеют различные очертания. В барабанах глав, апсидах арочные проемы имеют параллельные стороны (откосы), следуя формам предшествующих построек, нижнее окно западной стены также совершенно аналогично окнам новгородских соборов.
Архитектура первой половины XIV в.
Эти арки отходят от столбов в одном уровне со сводами и поэтому врезаются в наклонные поверхности сводов; подобное соотношение станет в дальнейшем типовым. В завершении храма восточные угловые камеры перекрыты сводами в поперечном направлении (ось север—юг), западные — в продольном (запад—восток), что обычно для новгородских памятников первой половины XIV в. Однако новгородские постройки не имеют двухъярусного заполнения восточных углов, да и в западных углах хоры в Новгороде устраиваются на деревянных настилах. Структура новгородских памятников иногда бывает совершенно прозрачна — в церкви Успения на Волотовом поле все угловые ячейки раскрыты широкими и высокими арками. В Пскове же замкнутая крестообразность внутреннего центрального пространства имеет своим истоком формы соборов Мирожского и Снетогорского монастырей. Подобное же влияние Г. В. Алферова справедливо прослеживает в новгородских памятниках второй половины XIV в. , но в Пскове оно проявляется раньше и непосредственно, без новгородского посредничества.
Опыт исторического суждения о псковской архитектуре
Всему складу [псковичей] отвечали и их уютные, славные церкви». Весьма показательно, что слова о тесных, славных церковках родились у И. Э. Грабаря при характеристике самого крупного и пространственного памятника древнего Пскова — собора Мирожского монастыря. Путь к более объективному историко-художествен ному суждению еще только начинался, и псковские памятники И. Э. Грабарь невольно сравнивал с грандиозными новгородскими соборами начала XII в. Говоря о широком применении круглых столбов, И. Э. Грабарь указывает на их эволюцию от высоких к низким.
Архитектура первой половины XIV в.
Обычно памятник, служащий основанием архитектурной традиции, образует цепь подражаний, начиная с близкого к годам его создания времени. Последующие десятилетия редко возвращаются к оригиналу, предпочитая для ориентации выбор ближайшего варианта интерпретации образца. Соотношение соборов Мирожского и Снетогорского монастырей говорит, скорее всего, об отсутствии промежуточных интерпретаций, т. е. об отсутствии живой непрерывной традиции («чудовищный анахронизм» — по выражению А. И. Некрасова). Строительство храмов возобновлялось заново, и зодчие искали импульсы вовне — либо в прошлом (как в Снетогорском монастыре), либо в явлениях соседнего новгородского искусства (как мы увидим позже).
Постройки последней трети XIII века
Поэтому мирный договор формально был заключен между Новгородом и Псковом, с одной стороны, и Ливонским орденом и Дерптским епископом — с другой. Границы между Псковом и Орденом признавались нерушимыми; стороны давали гарантии для защиты чести и достоинства купцов на своей территории. Мы не можем точно указать, когда ступенчатые своды появились в Пскове, так как ничего не осталось от псковских построек последней трети XIII века, а это могло произойти уже тогда. Пониженные подпружные арки собора Снетогорского монастыря, построенного в 1310 году, еще не доказывают, что псковские мастера не знали тогда ступенчатых сводов, так как формы этого собора, очевидно, были продиктованы заказчиком, потребовавшим повторения собора Мирожского монастыря (к тому времени уже надстроенного в западной части). Иначе обстояло дело с храмом Михаила архангела в Городце.
Опыт исторического суждения о псковской архитектуре
Ее автор, очарованный представшим перед ним громадным художественным материалом, высказывается уже с гораздо меньшей эстетической предвзятостью, целым рядом нюансов смягчает эстетические оценки и конкретизирует существующую эволюционную теорию. А. М. Павлинов справедливо указывает на «долгую и трудную борьбу с предрассудком, отрицавшим все русское», высказывает стремление к объективному и всестороннему рассмотрению русского искусства. Отдельная глава посвящена им архитектуре «псковско-новгородского братства» XIII—XVI столетия, тогда как памятники XI—XII вв. он рассматривает как бы в общем потоке единого художественного движения — киевской архитектуры. Характеристика собора Мирожского монастыря вполне совпадает с точкой зрения В. В. Суслова, надо только отметить восхищение А. М. Павлинова первоначальным обликом реконструируемого памятника: «храм. получает в своих массах столь законченный вид и такую стройность пропорций, что трудно к ним что-либо убавить Обращаясь к собору Ивановского монастыря (датировка — 1240 г. ) и собору Снетогорского монастыря, автор указывает на их близость памятникам XII в. , причем, высказываясь в пользу закомарного завершения фасадов собора Иоанна Предтечи, он указывает и на близость его кладки новгородским храмам начала XII в. Возвращаясь к мнению о предназначенности малых глав для освещения хор, он в отличие от В. В. Суслова не соглашается с этим, ибо считает отсутствие окон в барабанах глав изначальным. Все аналогии псковских соборов с постройками XII в. он почитает сознательным подражанием и трактует их как «сколки» с церквей XII в. В соответствии с уже существующей точкой зрения А. М. Павлинов для периода XIV—XV столетий считает характерным тип храма с восьмискатным завершением фасадов, указывая, что в Пскове с ним соединяется трехапсидное построение алтаря — церкви Богоявления и Успения, обе с датой 1444 г. , церковь Георгия 1494 г. Он также считает ступенчатость сводов формой, возникшей в Пскове (церкви Михаила Архангела, Успения) и отсюда разнесенной псковичами по Руси.
Псковская архитектура XII в.
Как показывают последние исследования, строительство в Ладоге продолжается до 1164—1166 гг. , когда там возводится церковь Георгия. До нее возникла Успенская церковь и, возможно, остальные, известные нам по раскопкам, храмы — на берегах Волхова и Ладожки. В Новгороде в этот период не ведется строительство, что свидетельствует о сохраняющемся положении артели — единственной в новгородской земле. Поэтому создание собора Иоанновского монастыря в Пскове также невозможно и в годы, ближайшие к 1152 г. Нельзя отнести этот памятник и к концу XII столетия, ибо с собором Мирожского монастыря у него идентичны не только некоторые формы, размеры, но и пропорции, строительная техника, размер плинфы. Кроме того, для его общей композиции несомненным образцом являлся собор Антониева монастыря, что потеряло всякую актуальность после строительства в Ладоге. М. И. Мильчик и Г. М. Штсндср за основу хронологии строительной деятельности Нифонта берут последовательность помещенного в летописи посмертного панегирика архиепископу.
Опыт исторического суждения о псковской архитектуре
Спокойный и внимательный исследователь отечественной архитектуры, он изложил уже известный к середине 1960-х годов материал, внутри которого и в самом его расположении можно усмотреть определенную авторскую позицию. Домонгольские памятники рассматриваются не в контексте культуры города, а в контексте общих эволюционных процессов русской архитектуры XII в. Соборы Ивановского и Мирожского монастырей вошли в главу книги «Архитектура Новгородской земли XII — начала XIII в. », причем Иоанновский собор рассматривается в линии памятников Новгорода первой половины века, а Спасо-Преображен-ский анализируется вслед за изложением всего материала XII в. — как греческий тип, «привнесенный заказчиком». Троицкий собор, датируемый, согласно Н. Н. Воронину, около 1193 г. , вынесен в главу «Архитектура южной и западной Руси в XII—ХШ вв. ». П. Н. Максимов восстанавливал собор Иоанна Предтечи после разрушений военных лет, что позволило ему дать реконструкцию здания. Он отмечает новые черты в композиции собора, возникшие в результате стремления к упрощенности, уменьшенности и интимности.
Псковская архитектура XII в.
В поисках источника архитектурной традиции Спасского собора в литературе отмечалось его типологическое сходство с явлениями византийской провинциальной архитектуры. Однако более важным кажется ощущение художественной природы памятника, удивительно полно воплотившего византийский идеал храма — с широким, свободным, осененным куполом и сводами пространством. В новгородских храмах среди двух присущих крестово-купольному храму противопоставлений: верх и низ, помещение для молящихся и алтарь — обычно выявлялась выразительность последнего, чему способствовали открытость пространств крупных апсид и чрезмерная унесенность сводов вверх. В соборе Мирожского монастыря концепция охватывающей, развивающейся сверху, «космической» системы кажется преобладающей. И она подана в нем с не встречавшейся ранее серьезностью и строгостью, глубиной религиозного чувства.