Летопись сообщает о ее строительстве
Храм бывшего Ильинского монастыря
Перерыв в возведении новых храмов был связан с конъюнктурными обстоятельствами, в частности, с беспрецедентным по разрушительным последствиям пожаром в Пскове в 1550 г. Из сообщений летописи известно, что пожар 23 марта охватил все Полонище от Псковы до Великой и «Старое Застенье» (Средний город). Уцелели лишь 5 дворов у Трупеховских ворот и пушечный сарай на Коневой площади: «А каменных церквей погорело 31, а в Домантовы стены две церкви огорело, Ероусалим да Федор… а древяных церквей 15, а Михаила святыи оу Песках церков развалилася; а Воздвиженье и Власеи церкви порасседалися». Очевидно, что все силы псковских каменщиков в 1550— 1555 гг. были брошены на восстановление церковных зданий и крепостных сооружений. Эти работы не нашли отражения на страницах летописи отчасти потому, что и ранее их авторы не фиксировали подобных событий; кроме того, начиная с середины XVI в. изменяется характер местного летописания, и Псковская 3-я летопись главное внимание уделяет внешнеполитическим событиям. Но косвенные данные о масштабах работ имеются. По мнению Вл. В. Седова, второй половиной 1540-х — первой половиной 1550-х годов следует датировать постройку церкви Василия на Горке.
Тверское боярство
Судьба тверского и рязанского боярства на московской службе во многом определялась тем, что Рязань и Тверь (в отличие от других русских земель) сравнительно поздно вошли в состав единого государства. На их положение при великокняжеском дворе оказали существенное влияние уже обстоятельства, которые сопутствовали ликвидации Тверского и Рязанского княжеств. Значительная часть тверской знати, как бы предвидя падение самостоятельности Твери, перешла на московскую службу еще в мае 1476 г. Как отмечает летопись, это были Григорий Никитич (Бороздин), Иван Никитич Жито, Василий Данилов, Василий Семенович Бокеев, трое «Карповичей», Дмитрий Иванович Конды-рев (Киндырев) и «иные мнози». Бороздины выводили свой род от Юрия Лазинича, вышедшего из Литвы к великому князю тверскому Ивану Михайловичу. Сын Ивана Борозды (который, по другим сведениям, является основателем рода Бороздиных) Савва Яра в 1418 г. основал Вишерский монастырь в 7 верстах от Новгорода. Внук Борозды Григорий Никитич упоминался как тверской боярин еще около 1461 —1476 гг. Он со своим братом Иваном Житом участвовал в Новгородском походе 1477 г. , командуя дмитровцами и кашинцами, «которые служат великому князю».
Архитектура второй половины XV — начала XVI столетия
Мелетовская церковь дает нам возможность получить полноценное представление об искусстве Пскова середины XV в. К сожалению, остальные постройки 1460-х годов не сохранились, за исключением одной, хотя и очень пока сложной для расшифровки — церкви Козьмы и Дамиана с Примостья. Летопись сообщает о ее строительстве в 1462—1463 гг. , по плану она аналогична мелстовской Церкви, это последний пример употребления подобной формы алтаря в Пскове. В своем настоящем виде церковь с возникшими позже, в XVI в. , звонницей, оградой, воротами образует один из лучших ансамблей города, сопоставляющийся с находящимся напротив, через Пскову, Кромом. Она является одним из главных кончанских храмов, отсюда большой масштаб, импозантность форм, но отсюда же и сложность ее жизни. Вокруг церкви группировалась в XV в. большая часть Запсковья, и козмодсмьянские «соседи» дружно занимались обеспечением защиты района, возводя в 1484 г. свои две трети северной внешне» каменной стены между Псковом и Великой.
Архитектура второй половины XV — начала XVI столетия
За 1461—1471 гг. , когда возникло не менее 10 каменных церквей, последовало затишье. Псковичей, прославившихся на Руси строительным мастерством, великий князь Иван III вызвал для работы в Москве, где они оставались до 1489 г. За этот период летопись лишь однажды, в 1483—1484 гг. , сообщила о возведении четырех храмов в Пскове. Затем, в 1490-е годы, летопись информирует о постройке четырех Церквей, три из которых сохранились. К этому же времени или к самому началу XVI в. можно отнести еще пять церквей, не имеющих летописной даты, но могущих по своим формам быть отнесенными к данной группе.
Архитектура середины XIV — середины XV в.
Напомним, что церкви, между которыми происходит строительство, впервые возникли в 1383 и 1388 гг. В. Д. Белецкий приводит страшные описания чумы 1352 г. , опустошавшей Псков с ранней весны до начала зимы, в иной день умирало до тысячи человек. С точки зрения В. Д. Белецкого, отсюда возникли ошибки в технике строительства и конструкциях храма; нам же кажется просто невозможным само строительство летом 1352 г. Для Довмонтова города XIV в. церковь является наибольшей по размерам, она потребовала бы сил, напряжения, совместной работы многих людей на протяжении по меньшей мере двух-трех месяцев. Ее центральный квадрат равен 3,8 × 3,8 м, в то время как в других храмах он колеблется в пределах 2,4—2,7 м, а они возводились r спокойные и благополучные годы. Е. Болховитинов связывает создание церкви Покрова с приездом в Псков архиепископа Василия, вызванного псковичами для молитвы о небесном покровительстве и защите от чумы. Как пишет летопись под 1352 г. : «. хотя благословити детей своих пскович и поповъ; и обоиде всь град сь кресты и сь весмъ священным съборомъ и съ всемъ крилосом своими и с мощми святых и с пениеми и с молитвами и с слезами, моляшеся господоу Исусоу христоу и причестеи его матери святей госпоже ботородици о заступлении града и о всех людех живущихъ в немг о Христе в вере христанстеи, дабы господь представить многоле-жащоую тогда смерть на людях; тако же я всь народ н люди, моужи и жены от мала и до велика, век воследствоующе со многими слезами звахоу: господи помилоуи». Для самого архиепископа его миссия в Пскове стала актом героического самопожертвования и милосердия: «Архиепископ же Василеи, мало дни тоу побыв, поеха паки изо Пскова здрав, бысть ему на поути на борзе разболеся, мало поболев, преставися на рече на Оуже». В этой ситуации понятно посвящение храма — Покрова Пресвятой Богородицы. Все обстоятельства как бы говорят о действии, с которыми мы многократно встречаемся в русских летописях, и псковских также (1421, 1442, 1466 гг. ),— о поставлении обетной деревянной церкви, как правило,— обыденной, однодневной, для избавления от мора.
Памятники творчества псковских каменщиков
Не утратившие первоначальную обработку барабан и абсиды свидетельствуют об остром чувстве формы и пропорций у зодчего, строившего это здание, о его художественной одаренности. Возможно, что это был мастер Еремей, создавший в 1416 году в Довмонтовом городе купеческую церковь Веры, Надежды, Любви и матери их Софии и упомянутый летописью, может быть, именно потому, что он прославил перед этим себя постройкой церкви Василия на Горке. Представляя себе храм Василия на Горке в его первоначальном виде и в былом окружении, можно по-настоящему оценить его художественную ценность.
Басенковы
В этой же грамоте великий князь подтвердил пожалования, сделанные Басенку Софьей Витовтовной. Вскоре после восшествия на престол Ивана III, в 1462 г. , Басенок «приказал» подтверждение грамоты 1449 г. и суздальской грамоты 1460/61 г. Неожиданно в 1463 г. Басенку «очи выняли». Он попал в опалу и в 1473 г. оказался в Кирилловом монастыре, где еще прожил семь лет и два месяца. По предположению Я. С. Лурье, Басенок был близок к лицу, составившему летописный текст за 40-е—начало 60-х годов XV в. , попавший в Ермолинскую летопись. Сын Федора Никифор в 1474 г. вернулся в Москву с послом Ахматом из Орды. В сентябре 1475 г. погорел его двор на Арбате. В 1485 г. хан Ахмат просил прислать его для переговоров к себе.
Строительство второй половины XIV века
Это было четырехстолпное здание с одной высокой и сильно выдающейся абсидой, обработанное снаружи лопатками. План четверика, по-видимому, был подобен плану основной части Михаило-архангельской церкви в Городце. К западной стороне примыкал притвор, о котором упоминает летопись. Верх храма не сохранился, но, без сомнения, своды его были ступенчатыми. Строители его не могли не воспринять нового веяния в архитектурном творчестве, нашедшего яркое выражение в недавно построенном Троицком соборе, то есть должны были отразить в формах верха конструкцию сводов и прийти в общем к тому же приему, что и зодчие Троицкого собора. В деталях же Этих двух построек была неизбежна разница.
Довмонтов город
Свидетельства летописей о ее распространении и симптомах расходятся. Вологодско-Пермская летопись утверждает, что эпидемия пришла в Москву на Троицу (27 мая) 1425 г. : «от Немец во Псков, а оттоле в Новгород, такоже доиде и до Москвы и на всю землю Рускую». Псковский же летописец уверенно датирует начало мора в Пскове Ильиным днем (20 июля) 1425 г. Существенно различаются и описания симптомов болезни: летописи Северо-Восточной Руси утверждают, что заболевшие «мерли прыщом», то есть от язв, а псковские летописи традиционно поясняют, что «мроша люди во граде и по всей области Псковской железою». Эпидемия оспы стихла к празднику Крещения — 6 января 1426 г.