Такой прием решения верха храма не мог появиться ни под влиянием форм деревянной архитектуры как думают некоторые исследователи, ни в результате воздействия заказчиков
Троицкий собор
В Пскове сохраняются образцы ворот конца XVII века, объединенных со сторожкой (ворота Снетогорского монастыря), с надвратной церковью (северные ворота Мирожского монастыря) и со зданием подсобного назначения (ворота Михаило-архангельской церкви). Тогда же строились и часовни, но до нашего времени они не дошли. XVII век был в Пскове временем расцвета каменной гражданской архитектуры. Строительство каменных купеческих палат возобновилось, по-видимому, уже с 20-х годов.
Псковская архитектура XII в.
Большая структурность и масштабность восточной части здания были поняты и подчеркнуты фрескистами в росписи. Лишь с восточной стороны роспись как бы выделяет вертикали столбов, в восточном рукаве иные уровни регистров, на восточных стенах Северного и южного рукавов расположены «Рождество Христово» и «Успение», выделенные размерами как центральные, а «Рождество» — к предполагавшимся освещением через расположенное напротив окно. В последнее время исследованиями М. И. Мильчика и Г. М. Штендера установлено, что окнам западной части не пришлось играть назначенной им мастерами роли. Здесь мы подходим к очень интересному и важному для дальнейшего развития архитектуры вопросу — о хорах. Первоначально их не было, угловые части поднимались до середины высоты рукавов креста и имели посводное завершение. Но уже в процессе строительства замысел изменился.
Псковская архитектура XII в.
Даже западные, казалось бы центрические, опоры не получают тектонической самостоятельности, уровни перемены их форм никоим образом не определяются задачами их собственной зрительной организации, а подчинены горизонтальным уровням собора в целом. Преобладает впечатление статичности, массивности, замкнутости форм, активность восприятия сменяется пассивностью атмосферы, тяхой сосредоточенностью, впервые — известной камерностью. Если об общих чертах архитектуры соборов псковских монастырей, их особенностях мы можем судить достаточно полно и объективно, то о композиции третьего памятника этого периода, известной нам по материалам археологических раскопок Дмитриевской церкви, мы можем высказываться лишь предположительно. От древней постройки уцелели фундаменты стен и столбов, сложенные из валунов, до 1—2 ряда кладки стен из плит на цемяночном растворе. Плинфа по размерам близка уже памятникам Новгорода середины XII столетия. Мы, правда, считаем это недостаточным основанием для передатировки памятника и доверяем сообщению летописи о его создании в 1144 г. , однако это с несомненностью говорит о том, что монастырские соборы Пскова были возведены до церкви Дмитрия.
Ансамбль подворья
Мощь восьмигранных столпов была подчеркнута превышающими рост человека четырехугольными постаментами у их основания. Лаконизм гладких стен, сводов, столпов, лишенных мелких деталей, создает впечатление, что храм строили великаны. В свое время эта мощь архитектуры подчеркивалась иконостасом, его резьбой и членениями ярусов, клиросами и всем убранством. Большая площадь храма делала его несколько темноватым, особенно в северо-западном и юго-западном углах, но это только усиливало впечатление от иконостаса и придавало еще большую грандиозность всему интерьеру. Немного к югу от Печерского подворья находится Бурковский «костер», построенный, по-видимому, в конце XIV века, может быть в 1375 году, и носивший потом название Кислинской и Мстиславской башни.
Архитектура середины XIV — середины XV в.
Церкви Довмотова города не обладают развитой декорацией, их апсиды не имеют столь распространенных в Новгороде и Старой Руссе валиковых разводов. Раскопки ясно доказали нам постоянное наличие в интерьерах церквей фресковых росписей, исполняемых сразу после завершения строительства. Кардинальным для проблем изучения архитектуры Пскова является определение времени, когда появились ступенчатые основные своды. В середине XIV в. их не было, в 1462 г. они появились (Мелетово), и это не было первым случаем, сходство плана церкви № 1 говорит о большой вероятности их употребления в первой половине XV в. Более определенное суждение пока невозможно.
Строительство второй половины XIV века
Здания создавались из дешевых, добывавшихся около места стройки материалов, компоновались с учетом возможно большей экономии средств и сил. Приспособленность к жизненным потребностям и техническая целесообразность этой архитектуры не умалили эстетической значимости ее. Псковские зодчие признавали за эстетической стороной первостепенное значение. Ведь художественная ценность архитектуры не определяется стоимостью строительства и количеством украшений. Псковичи выработали поразительное умение придавать небольшим, простым и почти лишенным украшений постройкам высокие эстетические качества, иногда огромную художественную выразительность.
Опыт исторического суждения о псковской архитектуре
Ступенчатые повышенные своды уже объявляются чисто русской формой, не имеющей аналогий в Византии и на Кавказе и возникшей из-за «желания строителей придать внутренности церквей более стройные пропорции и лучше осветить главные своды, украшавшиеся священными изображениями». Как достижение псковского искусства (и новгородского) отмечаются и ступенчатые перекрытии бесстолпных церквей. Внимательное рассмотрение обширного материала сделало окончательное суждение автора гораздо более оптимистическим по отношению к творческой наполненности отечественного зодчества: «конструктивные формы, заимствованные из греко-византийской архитектуры, скоро стали приспособляться к нашим различным местным условиям; притом одни мотивы. перерабатывались, а другие создавались собственною строительной практикой в зависимости от требований и характера самобытной жизни. Таким образом выработан целый ряд новых приемов в конструкции церквей и очень много новых наружных художественных форм.
Архитектура второй половины XV — начала XVI столетия
Подобное понимание формы трактуется как целенаправленная выразительность, как плод специальной идейной программы, порождение аристократической и интеллектуальной традиции. Пытаясь обнаружить особый слой заказчиков для подобной архитектуры, В. В. Седов под давлением самого материала — ибо отобранные им «аристократизирующие» церкви стоят на посаде или сельских погостах — практически не может решить поставленную задачу. В подобном искусстве он отказывает псковским монастырям и намечает возможные контакты стиля с культурой образованных лиц из белого духовенства. В последних он видит представителей элитарного круга «изящных философов», которые для бояр, строивших канонические церкви, но в личной, частной жизни стремившихся к изысканному искусству, составляли программы, по которым те же бояре заказывали зодчим возведение особых церквей рядом с местами своего проживания.
Псковская архитектура XII в.
Конечно, два замечания не могут охарактеризовать в полной мере облик псковского храма, но они знаменуют стремление к новому взгляду, проистекающему из более внимательного и глубокого знания материала. Как бы вне линии специального исследования церковной архитектуры Пскова появилась небольшая книга В. В. Косточкина, много сделавшего в деле изучения крепостного зодчества псковского края. В ней автор не побоялся спокойно и внимательно описать Никольскую церковь в Изборске как памятник первой половины XIV в. и этим ввести ее наконец в поле зрения историков архитектуры, При крайней редкости сохранившихся памятников XIV в. в круг исследований сразу вошло сохранившееся, хотя и с переделками, здание — собственно говоря, вслед за собором Снетогорского монастыря, второе для этого столетия. Важнейшую роль в изучении архитектуры Пскова с 1950-х годов стали играть исследования археологов. Целую эпоху в истории псковского искусства XIV в. составили работы В. Д. Белецкого. Они были связаны с очень небольшой территорией Довмонтова города, но выявленные памятники заполнили конкретным материалом оставшуюся почти пустой вторую половину XIV в. Для начала строительства в Пскове очень важным является факт прекращения строительной деятельности в Новгороде после ухода оттуда Всеволода Мстиславича. Работы по возведению им вместе с епископом Нифонтом в 1135 г. церкви Успения на Тергу остановились, она оказалась законченной только в 1144.
Архитектура второй половины XV — начала XVI столетия
Арки средних закомар, возможно, как и в церкви Георгия, прерывались арочками малого радиуса. Апсида украшена тремя обычными поясками, которые из-за отсутствия валиковых разводов несколько опущены вниз и чуть отдалены друг от друга. В барабане шесть окон, он завершается поясками и тройными арочками с гладкой поверхностью над ними, в XVII в. выше положены два ряда изразцов. Особенности архитектуры церкви имели уже две попытки специального объяснения. Обе исходили из признания этих особенностей новгородизмами — имелись в виду одноапсидность храма, квадратные подкупольные столбы, пониженные подпружные арки, обе связывали это с особенностями заказа и посвящения храма новгородскому святому. К. К. Романов писал об идеологической основе заказа - насаждении культа святого, становившегося общерусским и распространявшегося московским влиянием. В. В. Седов считал новгородизмы стремлением подражать особенному образу новгородского храма, как знака места подвижничества святого. Обе точки зрения очень интересны, ибо выявляют малоизученные аспекты социально-культурной и художественной ситуации и пути формирования художественного образа в архитектуре. Однако следует указать на обстоятельства, пока препятствующие этим точкам зрения преодолеть свой характер соблазнительных гипотез.
Псковская архитектура XII в.
Есть два памятника Пскова, созданные в период деятельности Нифонта, это соборы Мирожского и Иоанновского монастырей. Мирожский монастырь датировался по дате на чаше 1156 годом. Собор Иоанновского монастыря долго относился ко времени около 1240 г. Г. В. Алферова справедливо показала большую близость архитектуры обоих соборов, а также сходство форм собора Иоанновского монастыря с памятниками Новгорода начала XII в. , поддержав мнение наиболее проницательных предшественников. Она отнесла обе постройки к одному периоду и датировала собор Мирожского монастыря 1137—1138 гг. В своей прекрасной статье, раскрывшей историю формирования собора Мирожского монастыря, Г. М. Штендер и М. И. Мильчик предлагают датировать собор 1151—1152 гг. Мы считаем это маловероятным, и вот почему. В 1149 г. Нифонт уходит из Новгорода в Киев, вызванный на утверждение великим князем Изяславом и митрополитом Климом, где его задержали («посади в Печерьском манастыре»). Лишь в 1150 г. он возвращается в Новгород на год.