Сакральный характер королевской власти в Европе наиболее сильно ощущался у скандинавских народов, не имевших сословия жрецов
Опыт исторического суждения о псковской архитектуре
Она оказалась очень важной и для этого исследования. В очерке И. И. Василева содержится также материал по слободам и посадам в окрестностях 'Пскова, по их древностям, очерк снабжен именным и предметным указателями, списком существующих и несохранившихся церквей, планами, в том числе и реконструкцией плана расположения памятников Пскова XVI в. Впервые в подобной публикации появляется раздел, посвященный архитектуре псковских церквей. Здесь соединились традиции историко-краеведческой деятельности и постепенного развития опыта историко-архитектурных суждений. При всей любви к отечественной истории и народовластию Пскова общественный вкус поначалу не обнаруживал понимания художественных ценностей средневековья. Прошлое казалось скудным и неподвижным, сохранившиеся постройки, с точки зрения культурного человека нового времени,—непонятными и примитивными. Не случайно история художественных оценок псковских довольно уничижительного высказывания Н. Н. Голицына: «. псковичи были поставлены именно в такие условия, которые развивали в них гражданскую государственную деятельность, не дававшую времени развиваться чувству или вкусу.
Ростовские князья
Владения служилых княжат были, как правило, осколками когда-то крупных владений, а сами они были отстранены от реального управления страной. Шуйские, Горбатые и Ростовские были не тенями прошлого, а обладателями значительной власти в крупнейших русских городах и районах страны. Желая ослабить княжескую власть Думы, Василий III, хотел этого или не хотел, усилил их влияние на местах. Тем самым были подготовлены условия для временного торжества боярского самовластия, которое обрушилось (казалось бы, неожиданно) на Россию в годы малолетства Ивана IV.
Традиции псковского ремесла
Свойственная Руси XVII века любовь к богатой орнаментации и расцветке зданий отразилась на очень немногих произведениях псковских каменщиков — церкви Одигитрии на Печерском подворье, Стефановской церкви Мирожского монастыря, вторых палатах купцов Меншиковых на Великой улице и в некоторых совсем мелких работах, вроде крыльца, пристроенного к паперти собора Снетогорского монастыря, украшенного изразцами и яркой раскраской. Переходя к рассмотрению источников второй половины XV— начала XVI в. , начнем с актов внутреннего управления Пскова, упоминания о боярах в которых поддаются однозначному толкованию. Из известной правой грамоты 1483 г. следует, что для досмотра спорной воды в реке Перерве власти посылают «княжого боярина Михаила Чета да и Климету Семеновича сотцкого». В ободной грамоте, составленной на рубеже XV-XVI вв. , сообщается, что в 1490/1491 г. земли слободы переписывали посланные по постановлению веча «боярин псковский» Лаврентий Нестерович и сотский Фома. Итак, в актах, выданных судебной и исполнительной властью Пскова, под «боярином» явно понимается чиновник, который может принадлежать к аппарату либо князя, либо Господина Пскова. Употребление термина «боярин» в княжеско-вечевых грамотах и международных договорах допускает возможность альтернативных толкований.
Церковь Покрова от Торга
Из праздничных кормов в псковских пригородах взимался лишь один — рождественский — в размере московской деньги с главы семьи: «да со Гдовского уезда с селских людей со владычних и монастырских и церковных и с помещиковых со всех без обмены, чей хто ни буди, со крестьян на год на Рожество Христово с дву тысеч с пятидесят з дву человек з женатых людей с человека по денги по московской…». И строгая регламентация въезжего корма, и поголовный денежный сбор рождественского корма — уникальное явление, не встречавшееся в центральных уездах России. Причиной тому были особенности системы управлении Псковского государства, вечевые власти которого жестко контролировали доходы московских наместников в Пскове и пригородах. Таким образом, особенности системы обеспечения наместников доходами в псковских пригородах свидетельствуют о гибкой политике правительственного аппарата Московского государства, ради сохранения «пошлины» жертвовавшего унификацией правовых норм. К группе, состоявшей из основного объема с двумя симметрично расположенными приделами, притворами и галереями, с левой стороны от западного входа примыкала приставленная к углу галереи звонница.
Старинная штукатурка
Высылка псковской правящей элиты на восток, в пределы бывшего Великого княжества Владимирского, преследовала своей целью ликвидацию почвы для местного сепаратизма. Подобные акции великокняжеская власть предпринимала в Новгороде в 1478—1484 гг. и позднее при присоединении Смоленска. Видимо, часть псковичей смогла избежать высылки и многие, расторгнув брак, перешли в монастыри. Существенным приобретением великокняжеской власти были земельные владения «сведеных пскович»; их вотчины пошли в раздачу детям боярским из Северо-Восточной Руси. Верхний придел не вошел органически в интерьер храма. Его пространство присоединилось к палатке как случайный отросток.
Псковские живописцы
К ней нужно хорошо присмотреться, понять ее замысел, и, в конце концов, по возможности мысленно «реконструировать», чтобы почувствовать всю ее былую красоту и своеобразие. В Пскове земское самоуправление сохранялось и в самые тяжелые годы Ливонской войны, хотя его функции в основном были сосредоточены в налогово-финансовой сфере. В июле — сентябре 1563 г. после разрушительного пожара 1562 г. городские власти собирали деньги на ремонт городовой кровли и башен, о чем свидетельствуют отписи из архивов вышеупомянутых монастырей. У казначея Сергеева монастыря деньги брал «приимшик», административный статус которого не определен, а у старосты и игуменьи Пятницкого монастыря 50 денег взяли «борцы Олексей Горшок да Матфей Лутьянов кожевник сотцкой из Бродей».
Кончанский храм Богоявления с Запсковья
И литовцы, и, видимо, русские знали о развертывании сил противника у границы и с большей или меньшей вероятностью предвидели его планы. Присоединение Пскова к Русскому государству было неизбежным, но болезненным процессом. Депортация псковской эдиты на восток страны, злоупотребления московской администрации усугубляли недоверие людей к новой власти. По мере того как Псков окружали новые башни и стены, становилось очевидным единственное в глазах московских властей предназначение города — как ключевого оборонительного пункта на западе страны. В конце XVII века восьмискатные крыши храма были переделаны на четырехскатные, в конце XVIII или начале XIX века изменена глава, к звоннице пристроен (существующий и теперь) контрфорс, затем был перестроен южный придел и сломана глава и барабан северного придела. В начале Великой Отечественной войны пожар уничтожил все деревянные части здания, покрытия его и иконостас, заполненный древними иконами.
Ярославские князья
Прочными были связи с Ярославлем и тех княжат, которые не обладали там суверенными правами. Этим, а также близостью некоторых из ярославских княжат к удельным властителям объясняется тот факт, что они очень поздно вошли в Думу. Исключение составлял кн. Семен Романович (боярин в 1495— 1504 гг. ), принадлежавший к старшей ветви ярославских княжат, потерявший права на Ярославль.
Суздальские князья
Во Пскове (1539—1540 гг. ) он прославился своей жестокостью. Князь Иван Михайлович в декабре 1535 г. наместничал на Двине. Стал боярином в октябре 1538 г. Заметным политическим деятелем в конце XV в. был Василий Федорович Шуйский. В 1480—1481 гг. он наместничал в Новгороде, с 1491 г. был князем-наместником во Пскове, где умер в 1496 г. С Новгородом и Псковом Шуйские сохранили связи надолго. В. Ф. Шуйский пользовался доверием великокняжеской власти не только за верную службу, но и потому, что был связан родственными узами с московским княжеским домом (двоюродный брат его отца Александр Иванович Брюхатый был женат на дочери Василия I). Сын Василия Федоровича Василий Немой появился в источниках в феврале 1500 г. , на свадьбе кн. В. Д. Холмского. Долгие годы он провел на новгородском наместничестве (декабрь 1500 г. —октябрь 1506 г. ). Во время летнего нападения 1507 г. крымских татар на южные укрепления он находился в Серенске.
Архитектура середины XIV — середины XV в.
Из примерно 20 возведенных во второй половине XIV в. церквей половина оказывается сосредоточенной на крошечной территории Довмонтова города. Этот район превращается в административный, церковный и архитектурный центр города, мы не найдем ему аналогий в других городах. Кром в Пскове является хранилищем городских запасов, главным святилищем, владычным местом. До-вмонтов город был местом исполнительной власти, к нему торжественно открывался главный фасад Крома, перси, с юга его защищала отделявшая торг Довмонтова стена. Уникальная двухчастная оборонная структура города как бы предвосхитила двойную крепость центра Москвы XVI в. Несомненно, что в 1360—1370-е годы в Пскове формируется собственная архитектурная школа. Зодчие часто работают несколькими артелями — на строительстве церквей и укреплений Крома, Довмонтова города, торга. После перестройки в 1365—1367 гг. Троицкого собора возводятся два храма за Довмонтовой стеной (Кирилла и Тимофея, 1374) и четыре — в городе (Георгия на болоте, 1371; Петра и Павла и Власия, 1373; Василия на Горке, до 1377).
Каменная гражданская архитектура
Ярослав был сюзереном Новгорода и Пскова; поэтому для определения ключевого момента в эволюции отношений между князьями и Псковом необходимо рассмотреть политическую ситуацию на Северо-Западе России в ХIV в. С 1208 по 1226 г. Псков находился под контролем смоленских Ростиславичей; большую часть этого времени в Пскове княжил брат Мстислава Мстиславича Удалого Владимир Мстиславич, последнее упоминание о котором относится к 1225/1226 г. Но с 1225 г. в Новгороде утвердился представитель суздальских князей Ярослав Всеволодович, и ему удалось, наконец, взять под свой контроль Псков. Тем не менее именно в 1228 г. Псков вновь вышел из-под власти Ярослава, заключил мирный договор с Ригой и отказался участвовать в военной кампании суздальского князя против Ливонского ордена. Из Пскова были изгнаны княжеские тиуны («…а кои и были люди во Пскове Ярославли, тех псковичи выгнаша изо Пскова»), а вскоре Ярослав утратил и новгородский стол. Он вернулся в Новгород лишь 30 декабря 1230 г. , а в течение 1231 г. князь смог восстановить контроль и над Псковом, посадив здесь в качестве наместника тысяцкого Вячеслава.