Самый глубокий рукав восточный, но он престо физически не может быть сделан короче, ибо размер складывается из толщины столба, ширины прохода и алтарной арки
Троицкий собор
Неравномерность нагрузки вызывала неодинаковую осадку стен и столпов, что приводило даже к разрушению зданий. Средствами предотвращения этого была установка столпов на ленточные фундаменты и устройство связей из мощных брусов, соединявших столпы со стенами. Помимо этого русские мастера искали такого устройства сводов, которое позволило бы нагружать весом главы не только подпружные арки, но и боковые своды, а через них и стены. О первых шагах таких поисков говорят полоцкие постройки XII века: собор Спасо-Евфросиниева монастыря и Борисоглебский храм Бельчицкого монастыря.
Архитектура второй половины XV — начала XVI столетия
Благовещенский собор имеет ступенчатое сводчатое завершение рукавов креста, и поэтому очень интересно сравнить его структуру с устройством церкви в Мелетове. Поражает удивительная прозрачность и четкость Благовещенского собора, широкие арки уничтожают стены рукавов креста и выявляют, подчеркивают непрерывность движения топких подкупольных столбов. Последние завершаются капителями-полочками, и поэтому в структуре верха совершенно отчетливо проявляется деление (характерное и для раннемосковских построек) на своды рукавов креста и повышенные подпружные арки, причем ступень (степень) этого подъема совсем не так пропорционально значима, как в церкви Успения. Композиция Благовещенского собора принадлежит более артистически развитому зодчеству, но несомненно, что поэтическое очарование мелетовской церкви имеет и свои преимущества.
Архитектура первой половины XIV в.
Хоры в западных угловых ячейках устроены на сводах, ориентированных по оси север—юг. Эти своды опираются на западную стену и арки от столбов к боковым стенам. Эти арки отходят от столбов в одном уровне со сводами и поэтому врезаются в наклонные поверхности сводов; подобное соотношение станет в дальнейшем типовым. В завершении храма восточные угловые камеры перекрыты сводами в поперечном направлении (ось север—юг), западные — в продольном (запад—восток), что обычно для новгородских памятников первой половины XIV в. Однако новгородские постройки не имеют двухъярусного заполнения восточных углов, да и в западных углах хоры в Новгороде устраиваются на деревянных настилах. Структура новгородских памятников иногда бывает совершенно прозрачна — в церкви Успения на Волотовом поле все угловые ячейки раскрыты широкими и высокими арками.
Архитектура первой половины XIV в.
Ступенчатых сводов не было в Пскове, единственный памятник, в котором можно было бы предположить их существование,— Троицкий собор, но его безусловная принадлежность смоленской традиции, в которой мы не знаем ступенчатых сводов, делает это маловероятным. Почти одновременный памятник — Никольская церковь в Изборске — имеет пониженные подпружные арки. Применение ступенчатых сводов в московской архитектуре этого времени является лишь гипотезой, хотя и достаточно вероятной, судя по формам памятников начала XV в. Однако в эту эпоху Москва имеет малое значение для Пскова, в поисках помощи псковичи обращаются либо к Новгороду, либо к литовским князьям. Кроме того, как раз в эту эпоху псковичи совершают мужественный и достойный поступок, который, однако, противопоставил их почти всем русским землям во главе с Москвой,— они не только дали приют тверскому князю Александру Михаиловичу, избившему татарское посольство в Твери, но и сделали его своим князем с 1327 по 1337 г. с небольшим перерывом. Московское влияние, быть может, проявилось в Новгороде.
Ворота буя Козьмодемьянской церкви
Таким образом, за 30 лет в Пскове и пригородных монастырях возвели 18 каменных храмов. Помимо этого, велось активное крепостное строительство. Не случайно немецкий дипломат С. Герберштейн считал Псков лучшей в России крепостью: «Город Псков единственный во владениях московита окружен каменной стеной и разделен на четыре части, каждая из которых заключена в своих стенах». При восстановлении храма после 1507 года он получил восьмискатную крышу и новую главу, которую мастера были вынуждены поставить на пониженные подпружные арки, чтобы не повторять постамента под барабаном. Какими стали приделы при Этой перестройке — мы не знаем, но, надо полагать, их тоже решили в духе XVI века и, вероятно, перенесли на восток от старых.
Осмотр храмов
Поэтому приходится делиться с читателем предварительными неполными и еще не проверенными соображениями. Основной объем храма был покрыт позакомарно — по трем полукружиям с каждой стороны. Об этом свидетельствуют сохранившиеся остатки полукружий на фасадах. Вопрос о том, были ли выражены снаружи повышенные подпружные арки этого храма, пока остается нерешенным. Сохранявшаяся до Великой Отечественной войны наружная обработка северного придела говорит о том, что его верх был подобен верху церкви Рождества в Довмонтовом городе. На западной стене северного придела до ремонта, проводившегося в 1948—1950 годах, была видна пята арки, судя по которой можно предполагать, что первоначальная галерея во втором ярусе была открытой, с широкими проемами. На северной стене придела до его оштукатурки были видны внизу остатки пят двух арок, указывавшие, что к нему примыкала пристройка с широкими открытыми проемами, перекрытыми арками, похожая на часовню-усыпальницу XVI века при церкви Николы на Усохе.
Архитектура первой половины XIV в.
Московское влияние, быть может, проявилось в Новгороде. В Благовещенской церкви на Городище Л. Е. Красноречьевым были обнаружены остатки арки посередине свода над восточным рукавом креста, которые он связал с устройством здесь ступенчатых повышенных сводов с пониженными подпружными арками. Церковь строилась по заказу московского князя, кроме того, московское влияние могло проникнуть сюда и благодаря пребыванию в 1341 г. в Новгороде митрополита вместе с большой свитой.
Архитектура второй половины XV — начала XVI столетия
Уровень в два модуля соответствует уровню шелыг конхи апсиды и малых арок верхнего яруса, высота верхней ступени сводов равна внутренней ширине храма, или трем модулям. Толстые столбы делают все пропорции массивными и приземленными. Малые арки толщиной столбов и их приближенностью к стенам уменьшаются по ширине и соответственно по высоте. Опять появляется ощущение стеновых массивов внутри наоса, хотя, как и в Кобыльем городище, арки сделаны во всю ширину малых нефов выявляют столбы. Массивность ощутима даже в восточной стороне, пространства малых алтарей впервые не имеют двухъярусного деления, открыты на всю высоту. Здесь, казалось бы, уже ничто не должно мешать ощущению вертикальной опоры, однако восточные столбы выглядят скорее как части межалтарных стен, прорезанных арками.
Опыт исторического суждения о псковской архитектуре
Впервые после В. А. Прохорова Иоанно-Предаеченский собор твердо сближается по плановой и объемной структурам, трехглавию, строительной технике с памятниками Новгорода начала XII в. и получает дату — первая половина XII в. А. И. Некрасов возвращается к характеристике зодчества Пскова в 1936 г. Для XII в. указывается лишь собор Мирожского монастыря, но авторская ремарка — «ничего специального для Пскова этот собор не представляет» — как бы уничтожает необходимость характеристики раннего этапа жизни псковской архитектуры, и разговор о псковской школе начинается лишь с XIV в. Собор Снетогорского монастыря по-прежнему трактован лишь как повторение собора Мирожского монастыря, зато в беглой оценке Троицкого собора 1365—1367 гг. появляется аналогия со Свирской церковью в Смоленске или Спасской церковью Спасо-Евфросинисвского монастыря в Полоцке, основанием чему стал впервые публикуемый в книге рисунок Троицкого собора до его переделки в конце XVII в. А. И. Некрасов указывает на «крестчатый план и надстройку массива со своими особыми закомарами», «постановку глав на каждую массу сложного построения. Памятников XIV в. автор больше не указывает, Васильевская церковь датируется 1413 г. , церкви Николая со Усохи и Петра и Павла выведены из рассмотрения заявлением об имеющихся их датировках XVI столетием. Ступенчатые арки возводятся им уже к московскому искусству XIV в. — и они лишь «отлично подошли» к фронтонным покрытиям. При ускользающей декларативности эволюционных критериев интересна общая авторская оценка: «. псковский храм в отличие от новгородского, гораздо менее обособлен и менее доминирует над окружающим пространством улицы и города. В живописной композиции псковского храма влияние гражданской и прежде всего деревянной архитектуры несомненно. Но этот отпечаток вовсе не свидетельствует о неосмысленном механическом подражании: в храме псковское купечество видело не средство для превознесения отдельной личности над окружающим миром, а ответ на индивидуальную потребность замкнуться в мире душевных переживаний.