С этим трудно согласиться, подобные по композиции храмы оставались устойчивым типом главных городских соборов и во второй половине XII в. , и даже позже — собор Рождества Богородицы в Суздале ХШ в. Кроме того, тогда было бы невероятным погребение столь почитаемого Всеволода Мстиславича в маленькой церкви Дмитрия, а не в построенном им новом каменном соборе. Даже сама история, последовательность возведения соборов в Пскове характеризуют особенности его общественной и политической ситуации. В престольных городах Руси первыми каменными постройками были обычно главные городские соборы. Лишь затем возникали княжеские монастыри и начиналось епископское строительство. В Пскове каменное строительство начинается вне города, в примыкающих к нему, но находящихся по другую сторону Великой монастырях. Один из них, мужской, основывается архиепископом, а другой, женский, очевидно, связан с княжеской инициативой (судя по позднейшим захоронениям в нем псковских княгинь). В самом городе, у подножия Крома, почти одновременно ставится значительно меньшая по размерам Дмитриевская церковь, не могущая взять на себя роль общегородской доминанты.
От XII в. в Пскове сохранились три постройки. Они связаны с новгородской архитектурной традицией, но уже обладают некоторыми специфическими чертами художественного образа, предвосхищающими выразительность искусства Пскова эпохи его расцвета. Формирование оригинального архитектурного направления в Пскове происходит в конце XIII—XIV столетии. С середины XIV по середину XV в. в Пскове ведется интенсивное строительство, возводятся около 60 храмов, крепостные стены и башни. Однако от первой половины XIV в. уцелели лишь три постройки, а от второй его половины нам известны лишь археологические остатки семи храмов, немногие образцы крепостной архитектуры. Из-за множества лакун мы лишены возможности сколько-нибудь подробно проследить развитие искусства XIII — первой половины XV в. , в период, когда в Пскове зарождается и кристаллизуется его собственная архитектурная школа.
В 1153 г. артель вместе с Нифонтом уходит в Ладогу, где возводит церковь Климента. Для создания двух псковских соборов остается лишь один 1152 год, что практически невозможно. Как показывают последние исследования, строительство в Ладоге продолжается до 1164—1166 гг. , когда там возводится церковь Георгия. До нее возникла Успенская церковь и, возможно, остальные, известные нам по раскопкам, храмы — на берегах Волхова и Ладожки. В Новгороде в этот период не ведется строительство, что свидетельствует о сохраняющемся положении артели — единственной в новгородской земле. Поэтому создание собора Иоанновского монастыря в Пскове также невозможно и в годы, ближайшие к 1152 г. Нельзя отнести этот памятник и к концу XII столетия, ибо с собором Мирожского монастыря у него идентичны не только некоторые формы, размеры, но и пропорции, строительная техника, размер плинфы.
Эпидемия 1487 г. стала причиной возведения сразу двух обыденных церквей: Анастасии Римлянки в Кузнецах и Нерукотворного образа в Козмодемьянском конце. Образскую церковь построили и освятили 26 августа; сообщение о сооружении церкви Анастасии фигурирует в летописи уже под другим сентябрьским годом — 6996-м. Поскольку дальше в летописи идет речь о кончине князя Ярослава, последовавшей 4 октября, уместно предположить, что промежуток времени между строительством двух церквей был минимальным, и церковь Анастасии возникла не позднее сентября 1487 г. Приделами назывались небольшие храмики, прикомпоновывавшиеся к церкви снаружи. Распространенное мнение, будто старинные псковские церкви постепенно обрастали приделами, неверно. Правда, в конце XIV — начале XV века к реконструировавшимся старым храмам, например церкви Михаила в Городце и Троицкому собору, пристраивали приделы, но храмы XV и XVI веков компоновались и строились одновременно с их приделами, а впоследствии только теряли их.
Крытая паперть перед западным притвором, по-видимому, конца XVIII или начала XIX века. Вл. В. Седов не доверяет прямому указанию летописи об окончании строительства Иоаннов Богословского собора в 1557 г. и, основываясь на известии Жития Саввы Крыпецкого, полагает, что собор строился в 1547—1555 гг. Главным аргументом историка архитектуры является ссылка на список настоятелей монастырей П. М. Строева, по сведениям которого Феоктист управлял монастырем в 1547—1554 гг. Вл. В. Седов отметил ошибку П. М. Строева в определении конечной даты игуменства Феоктиста, но категорически утверждает, что в 1557 г. Феоктист не был игуменом. Однако у нас нет источников, недвусмысленно об этом свидетельствующих; с другой стороны, псковский летописец утверждает обратное: в 1557 г. «свершена бысть церковь в Крыпец-ком монастыре святого апостола и еуангелиста Иоана Богослова игоуменом Феоктистом камена». Еще одним аргументом Вл. В. Седова является ссылка на его собственное заключение о том, что «огромное количество мастеров в 1555 г. было вызвано для строительства в Казани, и строительство в Псковской земле замирает». Однако ссылка на вывод, который сам нуждается в обосновании, с нашей точки зрения, некорректна. Полагаем, что Иоанновский собор Крыпецкого монастыря вполне мог строиться 10 лет— с 1547 по 1557 г. , ведь затяжное строительство легко объясняется трудностями доставки материалов через болота и топи.
В начале XII в. Псков живет в тени Новгорода, управляется новгородским князем, псковичи вместе с новгородцами участвуют в их военных акциях. Псков — пригород Новгорода, он не имеет своего князя, его общественная жизнь во многом зависит от обстоятельств общественного и художественного развития Новгорода, в нем не ведется каменное церковное строительство — по контрасту с Новгородом, где князьями являются наследники киевского великокняжеского престола, где непрерывно возводятся грандиозные соборы. Потребовалось в некотором роде парадоксальное стечение обстоятельств, новгородская «революция» 1136 г. , чтобы Псков получил князя и в нем бы началось каменное строительство. Изгнанный Новгородцами Всеволод Мстиславич был приглашен на княжение псковичами и своими сторонниками, бежавшими во Псков.
Церковь Козьмы и Демьяна с Примостья. Реконструкция Пожары, воспринимавшиеся как кары за прегрешения, подвигали горожан на новое строительство. Разраставшийся город требовал новых укреплений, и в 1508 г. , еще до присоединения Пскова к Москве, началось возведение крепостной стены на Гремячей горе.
Над их крыльцами теперь стали устраивать светелки, входившие в состав помещений жилого деревянного этажа, а гульбища получили вид висячих открытых галереек, обходивших с трех сторон эти светелки. Вошло в обычай устраивать для гостей небольшие дополнительные палатки, куда можно было уединиться, покинув шумные палаты для развлечений. Иногда столовую и палату для увеселений стали перекрывать деревянными потолками. Во второй половине XVII века каменное строительство начало распространяться и в среде среднего купечества. Появились самые разнообразные каменные жилые здания с двумя и с одним каменным этажом, с двумя палатами для приема гостей или же только с одной повалушей и складскими помещениями, решенными по-разному. Но всегда обязательными принадлежностями жилых зданий были крыльца при каменной части, деревянные жилые верха с «вышками» над сенями, светлицы с гульбищами над крыльцами. Характерными для последней четверти века стали богатые палаты с крыльцами, включенными в объем здания.
– Ливонская война: бесславный конец. – Иван Петрович Шуйский и Леков. Архитектура «грозненского» стиля Эпоха Ивана Грозного охватывает время его царствования: 1547—1584 гг. Гениальный правитель оставил свой след во всем: внутренней и внешней политике, литературе, и даже историки архитектуры в последнее время говорят об особом, «грозненском» стиле в зодчестве середины — второй половины XVI в. Это время ознаменовалось оживленным строительством в Пскове, и весьма знаменательно возведение в 1547 г. — году венчания Ивана IV на царство — соименной царю церкви Иоанна Богослова на Мишариной горе. В июле 1548 г. была освящена церковь Георгия в Довмонтовом городе, построенная на средства церковной приходской казны1.