У старшего сына Юрия Патрикеевича Василия было два сына Иван Булгак и Данила Щеня
Морозовы
Там же находились владения его родичей Еропкиных. Старейшим боярским родом были Морозовы, связанные с Москвой еще в середине XIV—начале XV в. У Ивана Семеновича Мороза, по разным сведениям, было пять или шесть сыновей. Старший из них, Михаил (упоминающийся в 1382 г. ), имел пятерых наследников. Это Василий Слепой, Игнатий, Давыд, Борис и Василий Шея.
Ярославские князья
В декабре 1534 г. в новгородских войсках командовал полком правой руки. В 1537 г. привел полк из Владимира в Муром (стоял также в Мещере). Боярское звание получил только в 1539 г. , а умер в 1548 г. Младшая ветвь ярославских князей в конце XV—первой трети XVI в. не дала сколько-нибудь крупных политических деятелей. У Глеба (второго сына Василия Грозные очи) было трое сыновей: Иван, Федор и Константин Шаховской. От сына Федора Семена Щетины пошли князья Щетинины, а от второго сына, Ивана Засеки, — Засекины. Среди Щетининых наиболее выделялись правнуки Семена — Юрий и Василий Ивановичи, которые в 1512 и 1522 гг. «стряпали» удоспеха и оружия.
Псков в XVIII—XX веках
А что касается твоего старого недобора, пришли жеребьи». Грамота представляет собой отписку приказчика (Кирика), объясняющего своему господину (Онцифору) причины невыплаты смердами оброка. Она является частью вотчинной документации посадника Онцифора, а упоминаемые в ней смерды скорее всего — зависимые крестьяне. Посадник Онцифор Лукинич, умерший в 1367 г. , передал своему сыну Юрию село Медну под Торжком, которое наверняка не было единственной вотчиной новгородского боярина19. В литературе получили распространение разные суждения об эволюции понятия «смерд» в XIV—XV вв. Согласий А А. Зимину, первоначально термин обозначал полурабское население, но впоследствии «изменил свое… содержание, превратившись в общее наименование крестьян». Ю. Г. Алексеев считает, что «зависимые крестьяне, жившие на господской земле, в Великом Новгороде смердами не назывались»; по его мнению, «новгородские смерды рассматривались… как податное население, несущее повинности в пользу города-государства». По ходу исследования Ю. Г. Алексеев опирается на данные новгородско-княжеских докончаний, летописные известия и рядную грамоту крестьян Робичийской волости с Юрьевым монастырем 1460— 1470-х годов.
Оболенские
Весной 1491 г. он отправлен на помощь Менгли-Гирею против Большой Орды. В 1493 г. он в передовом полку в походе на Литву и, наконец, снова в передовом полку ходил под Выборг в августе 1495 г. В конце XV— начале XVI в. присутствовал на отводе волоцких земель. У Василия Никитича Оболенского было трое сыновей: Иван Курля, Михаил и Никита Хромой. Иван Курля, как и его отец, служил на Угличе: в 1506 г. во время Казанского похода он командовал нарядом в войсках князя Дмитрия Жилки. У Курли (родоначальника Курлятевых) также было три сына: Михаил, Константин и Дмитрий. Константин в 1527 г. называется среди поручников по кн. М. Л. Глинском. Д. И. Курлятев в разрядах появляется с 1531/32 г. Оба они присутствовали в 1526 г. на свадьбе Василия III.
Тверские князья
В 1517 г. он командовал тем же полком на Луках. Женат (не позднее 1511/12 г. ) на дочери Федора Григорьевича Ошуркова. Старший сын Ивана Андреевича (Пунко) Семен (именующийся Микулинским) при Грозном стал боярином (в 1550 г. ), а другой — Дмитрий погиб «во взятье Казанское». Князь Семен, женатый на дочери В. Г. Морозова , владел остатками суверенных прав в Микулине. Микулинские еще в середине XVI в. имели собственных вассалов на территории бывшего Микулинского удела.
Князья Звенигородские
Старшая ветвь Звенигородских вся пошла в уделы. У князя Глеба было три сына: Василий, Иван Смотра и Федор Шист. Потомство Глеба прочно обосновалось в Кашине и Рузе. Сам Василий, очевидно, имел земли в Рузе. Во всяком случае, он записан в Синодике Иосифа Волоцкого, а в середине XVI в. внуки его сына Ивана Рюмы служили в Рузе, числясь детьми боярскими Юрия Ивановича.
Рязанские князья
В 1514 г. в битве под Оршей попал в плен, где и умер. Женат он был на дочери Ивана Головы (родоначальника Головиных). Его сын Иван Турунтай сделался при Иване IV одним из видных бояр. Федор Дмитриевич Пронский появляется в разрядах в 1511/12 г. , когда он в сторожевом полку находился на Осетре. Во время первого Смоленского похода 1512—1513 гг. он стоял на Угре с князьями Д. В. Щеней, А. И. Булгаковым и другими в большом полку. Во время второго Смоленского похода 1513 г. он находился со старшим братом Иваном на Туле, но возглавлял полк левой руки.
Выезжие княжата, потерявшие титулы (Всеволож-Заболоцкие, Еропкины, Палевы)
Полевы в конце XV в. служили, как и их другие дальние родичи, в Волоцком удельном княжестве. Правнук Бориса Федоровича Полева Федор Дмитриевич с сыном Василием упоминаются в духовной кн. Бориса Васильевича Волоцкого. Старший сын Федора, Василий Большой Темный, служил на Угличе. Его сын Никифор сначала служил у кн. Ивана Борисовича Рузского, а по смерти его (в 1503 г. ) — у кн. Юрия Ивановича, который унаследовал Рузу. Вскоре (до 1509 г. ) он постригся в монахи (приняв имя Нил) и стал одним из видных старцев Иосифо-Волоколамского монастыря. Еропкины по своим владениям были соседями Полевых. Праправнук Ивана Еропки Игнатий Азарьевич Еропкин, так же как и Никифор Полев, постригся в монахи (под именем Изосимы) и стал основателем Клинской Изосиминской пустыни.
Потомки Нетши
В 1513 г. Д. Д. Иванов находился среди воевод в полку левой руки на Луках, упоминается он в числе воевод и в 1534—1535 гг. В августе 1536 г. как окольничий присутствует на приеме литовских послов. Последний раз участвует в переговорах с литовскими представителями в феврале 1537 г. Его сын Василий дослужился до боярского звания, но в опричнину был казнен. Племянник Дмитрия Слепого Яков Устном Иванович Данилов в середине XVI в. служил по Москве, его младшие братья — по Бежецкому верху, а старший (Семен) —по Дмитрову.
Рязанское боярство
Федор Денисьев находился на московской службе до 1535 г. Третий брат — Петр Денисьев — в разрядах появляется с 1531 г. Дети Булгака и Петра продолжали нести службу по Рязани еще в середине XVI в. Яков Назарьевич был рязанским боярином в 1497—1506 гг. Видная боярская фамилия Сунбуловых вела свою генеалогию от боярина Семена Федоровича (по прозвищу «Ковыла Вислый»), который выехал из Литвы в Москву, а затем около 1371 г. служил кн. Олегу Рязанскому. Его сын Семен отъехал в Москву при Василии II, а внук Яков вернулся ко двору рязанского князя, на этот раз Федора Ольговича. Боярами кн. Ивана Федоровича были дети Якова — Иван Тутуга (Тутыха), Сидор, Юрий. Четвертым сыном Якова был Полуект. Сын Ивана Тутуги Федор Сунбул известен как боярин рязанского князя в 1501 —1518/19 гг. Его сын Федор в июне 1521 г. был одним из воевод в Рязани, а в августе вместе с братом Дмитрием допрашивался в связи с побегом рязанского князя в Литву. И. А. Голубцов предположил, что упомянутый в актах 1464—1482 гг. боярин рязанского князя Василия Ивановича Яков Иванович был старшим братом Федора Сунбула.
Гедиминовичи
В декабре того же года послан воевать «немцев» вместе с В. В. Шуйским. В июле 1502 г. он участвовал в походе сына Ивана III Дмитрия и осаде Смоленска, а в ноябре 1502 г. вместе с В. Д. Холмским и Яковом Захарьичем вел переговоры с литовскими панами о перемирии. Был новгородским наместником в 1502—1505 гг. В конце 1503 г. подписал духовную грамоту Ивана III. В июне 1506 г. в связи с провалом Казанского похода кн. Дмитрия Жилки послан был для обороны Мурома.