Пушечный амбар
Вход в grand online casino начать играть в азартные игрыть.
«Пушечный амбар» у южной стены Довмонтова города, направо от его главных ворот, был открыт на площадь семью большими проемами, перемычки которых опирались на восемь «столпов каменных круглых». Дверные створы у входа были сделаны ажурные, решетчатые. Строивший этот амбар каменщик Лазарь Мартемьянов возвел также в 1694 году посреди площади Старого торга, против Власьевских ворот, большой каменный шатер «о шести столпах граненых с перемычками», под которым поставили тяжелые артиллерийские орудия (пищали). Шатер был покрыт высокой тесовой кровлей, украшенной резными подзорами и гребнями по конькам. Со всех четырех сторон крышу украшали «бочки», обитые деревянной чешуей. Пролеты шатра были закрыты балюстрадами из точеных балясин, забранных «в брусы», а двое ворот с двух сторон шатра запирались решетчатыми ажурными воротными створами «с чепми железными».
Любопытные каменные здания строились порой и в монастырях. Так, например, над палатами Мирожского монастыря, стоявшими на самом берегу реки Великой, немного южнее собора возвышались не только деревянные рубленые кельи, но и деревянный храм.
Во всех этих разнообразных зданиях были ярко выявлены черты, характерные для творчества псковских каменщиков. Пожалуй, наиболее замечательной и поучительной из них было умение подчинять архитектуру практическим нуждам,— создать по возможности наилучшие условия для сохранения здоровья обитателей жилых зданий, удобства для работы в производственных зданиях. Естественно, что при этом мастера не забывали об эстетических потребностях, так как они Знали, что в жизни людей эстетическая сторона играет очень большую роль. Но применявшиеся ими приемы не являлись результатом подчинения архитектуры отвлеченным каноническим идеалам прекрасного, а полностью зависели от практических требований жизни и быта. Жилые дворы строили так, чтобы в них всему было свое специально приспособленное место: для хранения имущества — клети, подклети и «кладильные палаты», при любом, самом страшном пожаре недоступные для огня; под запасы — амбары, сушила, погребицы, ледники и т. д., в которых для каждого продукта создавались необходимые условия хранения; для сна и постоянного пребывания семьи — поднятые высоко над землей сухие просторные, свободные от ненужных вещей, убранных в клети, деревянные горницы, овеваемые свежим воздухом и освещаемые солнцем, а также летние холодные спальни; для гостей — обширные прохладные палаты со специальными отдушинами для вентиляции, гульбищами, лестницами в погреба, где были вина и лакомства, и с прочими удобствами; для домашнего рукоделия — светлицы с частыми окнами и с гульбищами, на которых сидевшие за работой женщины могли подышать свежим воздухом и погреться на солнце.
Основной прием композиции богатого жилого здания — сочетание каменной части, служившей как бы постаментом для жилых хором, и построенного из дерева верха — был определен предпочтением, которое отдавалось деревянному жилищу, то есть требованиями гигиены. Ими же было вызвано наличие гульбищ и вышек над основным деревянным этажом.
С обычаем торжественной встречи гостей было связано устройство крыльца, игравшего такую большую роль в архитектуре этих зданий; с обрядами, принятыми при приеме гостей, — вся планировка и устройство этажа, предназначенного для приемов. Насколько большое внимание при этом уделялось художественной стороне, можно судить по тому, как, например, устраивали выходы для женщин в пировую палату для поцелуйного обряда. В палатах Трубинского женщины выходили из затененного торца комнаты, повышенного на одну ступеньку и отделенного столбом с опирающимися на него арками. В одном из пролетов, на фоне темной глубины помещения сверкала расписанная разноцветными поливами печь, но она была более отдалена от источника света, чем второй пролет, из которого выходили женщины. Освещенные боковым светом от расположенного рядом окна, одетые в сверкающие шелками и парчой одеяния, в унизанных жемчугом головных уборах, с золотыми вышивками на прозрачных покрывалах, спадающих на их плечи, выходящие женщины должны были представлять необычайно эффектную картину. В палатах Ямского был применен почти тот же прием.
* * *
Но даже немногие сохранившиеся акты свидетельствуют, что формула «одерень» и в собственно новгородских землях используется вплоть до конца 1470-Х годов. В купчей Есипа Ивановича на землю на Вишере, датированной В.Л. Яниным 60—70-ми годами XV в., оборот «одерень» употребляется дважды — и при констатации факта внесения денег, и в заключительной клаузуле10. Исчезновение формулы «одерень» в новгородских актах этого времени было вызвано, скорее всего, сменой всего документооборота в результате инкорпорации Новгорода в состав Москвы. Распространение на новгородские пятины верховной собственности великого князя на землю привело к прекращению документально оформленного процесса купли-продажи земли. На новгородском севере в разряд оброчных земель великого князя («княжщинных») были переведены лишь отдельные владения в нижнем течении Двины и по берегу Белого моря. Основная масса земель на Двине продолжала оставаться чернокунскими, а их владельцы до 1560-х годов распоряжались своей землей на прежних основаниях и использовали при составлении актов старый формуляр эпохи независимости.
Обращение к новгородско-двинским актам позволяет предположить, что зона распространения формулы «оде-рень», охватывавшая территорию от Пскова до Двины, представляла собой одновременно регион особых отношений с сфере землевладения, характеризующийся меньшим влиянием государства и большей свободой в сфере мобилизации земли, нежели на территории Волго-Окского междуречья. В Псковском государстве владение землей «в одерень» также существует до инкорпорации в состав Москвы. Судя по сохранившимся актам, их состав после 1510 г. резко контрастирует с дошедшими до нас актами эпохи независимости. Абсолютное большинство грамот до инкорпорации — частные акты, фиксировавшие сделки с землей. После 1510 г. преобладают жалованные грамоты, затем появляется делопроизводственная документация приказных учреждений. Отсутствие частных земельных актов в Пскове после 1510 г. свидетельствует о том, что присоединение к Москве привело к введению в Пскове верховной собственности на землю государства в лице великого князя. Логично заключить, что независимый Псков не знал верховной собственности на землю и именно с земельными порядками вечевых государств связано появление и использование оборота «в одерень».
Когда формула «в одерень» могла войти в формуляр псковских актов? В формуляре псковских духовных грамот действительно, как показал Г. В. Семенченко, наличествуют архаические черты, что говорит об относительно раннем становлении их формуляра. Первая черта — это оборот «учиних ряд», который заменяет формулу о составлении рукописания. Именно в X—XII вв. слово «ряд» служило, в частности, для обозначения завещательного распоряжения. Вторая черта также свойственна актам XII в. — это санкция за нарушение завещания в виде суда с нарушителем грамоты перед Богом. Таким образом, формуляр псковских завещаний сложился очень рано — не позднее XII в. Не намного позднее должен был сложиться и формуляр других разновидностей актов, в частности, раздельных грамот. В раздельной Ждановых детей с игуменьей Старо-Вознесенского монастыря употреблен столь же архаичный оборот «сей дель ряд». Раннее складывание формуляра псковских актов позволяет именно с этим фактом связать универсальное употребление формулы «в одерень».