Архитектурные приемы
Псковская архитектура в общем сохраняла черты, наметившиеся уже во второй половине XIV века. Практицизм, экономичность, приспособленность к жизненным потребностям — продолжали служить ее основой. С желанием придать храмам возможно более экономные размеры связано применение галерей и приделов, очень невысоких, но существенно дополнявших площадь здания, его вместимость. В то же время эти приделы и галереи чрезвычайно обогащали и разнообразили композицию храма, зрительно увеличивали размер его основного четверика. Чисто практическими соображениями была продиктована композиция звонниц. В них не было ничего лишнего — только столбы для подвески колоколов, приспособления для звона и покрытие для защиты от дождя. Но эти простенькие сооружения были украшением храмов.
Применяя очень немногочисленные архитектурные приемы, скромные и единообразные способы орнаментации и украшения зданий, псковские мастера умели придавать каждому из своих произведений неповторимую своеобразность. Еще больше увеличивалось впечатление богатства и разнообразия зданий благодаря умению мастеров выгодно располагать их в окружающей среде.
В XV веке получило развитие каменное гражданское строительство. К этому времени относятся открытые недавно раскопками остатки трех каменных общественных зданий в Довмонтовом городе.
Псковичи, как и все русские люди допетровской Эпохи, считали, что каменное жилье вредно для здоровья. Естественно, что жилье строилось из дерева не только у малоимущих, но и у самых богатых людей. Но деревянные постройки обладали огромным недостатком: они были опасны в пожарном отношении. Это заставляло псковичей возводить здания из камня. Поэтому церкви и общественные здания часто были каменными.
На посаде, во дворах богачей, из камня также строились иногда погреба и клети.
Псковская деревянная архитектура к XV веку впитала в себя многовековый опыт творчества мастеров-плотников и, несомненно, была не менее интересной, чем каменная. Но все деревянные постройки того времени до нас не дошли, а открытые остатки их крайне незначительны и не изучены пока в достаточной степени.
В XV веке для городов Руси были обычными деревянные здания в два-три этажа. Вероятно, уже с XIV века в состав типичной жилой постройки горожанина среднего состояния входила изба, поднятая на подызбицу, помещение для приема гостей — повалуша или белая, то есть столовая, горница с подповалушьем или подклетью под ней, сени с подсеньем внизу и вышкой или сенницей наверху.
Жилые и приемные помещения хотя и устраивались по-прежнему в отдельных срубах, но вместе с сенями приставлялись вплотную друг к другу, образуя как бы единое здание. От былой их разъединенности осталась лишь «мпогопокровность» — обыкновение покрывать если не все, то многие из срубов особой крышей, нередко резко отличной от соседней. Размеры срубов оставались очень разными, их не старались выравнять.
Богатые люди делили свои жилища на две половины— женскую и мужскую, с жилыми избами и сенями в каждой, а наиболее богатые и знатные уже тогда, видимо, строили при каждой из половин отдельные повалуши и столовые горницы. Их хоромы поэтому вытягивались в длинные корпуса с двумя, а то и более крыльцами и висячими галереями, связывавшими отдельные срубы. В отделке этих хором, вероятно, все еще продолжала применяться неглубокая резьба, украшавшая наиболее видные части деревянных конструкций. Строились в то время иногда и деревянные церкви.
* * *
Государство в XV веке: пространство власти
Князь и государь: магия власти. – Дар. – Псковские бояре и посадники. – Вече.
Князь и государь: магия власти
Государственность Древнего Пскова в XIV—XV столетиях приобрела черты, роднившие его как с Новгородской вечевой республикой, так и с княжествами Северо-Восточной Руси. Исследования государственного строя средневекового Пскова внесли весомый вклад в становление современной исторической науки. В трудах Л.В. Черепнина, Б.Б. Кафен-гауза, Н.Н. Масленниковой, Л.А. Марасиновой, Ю.Г. Алексеева были введены в научный оборот новые источники и по-новому интерпретированы давно известные. Исследователи едины во мнении, что Псков эпохи независимости представлял собой городскую общину, господствовавшую над сельской округой. Вместе с тем многие вопросы нуждаются в дальнейшем исследовании; к их числу принадлежит проблема княжеской власти в Пскове.
В отечественной науке второй половины XX в. имел место схематичный, упрощенный подход к объяснению места князя в политической системе Господина Пскова. Утверждалось, например, что в государственном аппарате «феодального Пскова» князю «отводилась самая незначительная роль: он лишь предводительствовал конным отрядом…». На самом деле, как это показано в трудах Ю.Г. Алексеева, княжеская власть была неотъемлемым атрибутом всех государств Древней Руси, в том числе Новгорода и Пскова1. Помимо организации обороны города князь и его представители выполняли важнейшую функцию судебного арбитража.
Наконец, князь во многих отношениях был фигурой сакральной, воплощавшей надежды и чаяния псковичей. В новгородской грамоте 1305—1307 гг. Псков назван «городом стольным», что свидетельствует, в первую очередь, о наличии здесь княжеского стола. Город на Руси, и Псков в этом не представлял исключения, осмыслялся в первую очередь как место пребывания князя. До настоящего времени в полном объеме изучен лишь персональный состав псковских князей в XV в. Собственно, задача этой главы состоит в попытке проанализировать средневековые представления о княжеской власти, свойственные как рядовым горожанам, так и правящей элите.
После заключения Салинского договора 1398 г. между Ливонским орденом и Витовтом последний отказался от сюзеренитета над Псковом. В 1399 г. из Пскова «отъехал» в Литву князь Иван Андреевич, и внешнеполитическая ориентация Пскова резко изменилась. Псковичи отправили послов к Василию Дмитриевичу Московскому и «испросиша себе князя Ивана Всеволодича, Александра Тверского внука…»3. За этим стандартным летописным оборотом скрывается ключевое событие — переход Пскова в вассальные отношения к великому князю Московскому, который стал присылать в Псков своих наместников. Очевидно, что в конце XIV в. псковичи еще могли выбирать наместника из числа служилых князей, зависимых от Москвы. Не случайно, что первый наместник был потомком глубоко чтимого в Пскове Александра Тверского, сидевшего на псковском столе в 1327— 1337 гг. и проводившего независимую от Москвы политику. Однако после Ивана Всеволодовича ни один из тверских князей в Пскове в качестве наместника не появлялся. В 1399— 1510 гг. в Пскове княжили 26 наместников, представлявших княжеские роды Рюриковичей и Гедиминовичей, находившиеся на службе великих московских князей. Вплоть до 1462 г., когда псковичи изгнали князя Владимира Андреевича, столкнув его с вечевой степени, Господин Псков оставлял за собой право избавиться от неугодного наместника. В мотивах изгнания князей прослеживается особое отношение вечевого города к их статусу и ожидаемому от них поведению.