Черниговские князья (Белевские, Воротынские, Одоевские, Мосальские и Мезецкие)
У Михаила Всеволодовича Черниговского было пятеро сыновей. Первый (Ростислав) умер бездетным. От второго (Романа) пошли князья Осовицкие, от третьего (Семена Глуховского и Новосильского) — Белевские, Воротынские и Одоевские, от четвертого (Мстислава Карачевского) — Мосальские, от пятого (Юрия Таpyccкoго и Оболенского) — Мезецкие и Оболенские.
У Романа Семеновича Одоевского было трое сыновей. Старший из них, Василий, стал родоначальником князей Белевских, Лев умер бездетным, а от Юрия пошли Одоевские и Воротынские.
Перешедший на сторону Москвы в конце 1489 г. правнук Василия Романовича кн. Иван Васильевич Белевский сохранил на время свою вотчину (Белев) , а его младшие братья Андрей и Василий, выехавшие вместе с ним на Русь, вскоре снова отъехали в Литву и только в конце 1492 г. окончательно гаерешли на русскую службу, став «слугами» (служилыми княаьями) Ивана III. По договору 1494 г. службу белевских князей московскому государю признал великий князь литовский Александр Казимирович.
Белевские князья не достигли тех высот, какие заняли позднее Вельские, Воротынские и другие северские княжата. В 1506— 1,507 гг. они отбивали нападение татар на Белевские, Одоевские и Козельские места. В 1512 г. на Угре И. В. Белевский был вторым воеводой правой руки (при кн. Б. И. Горбатом). В мае 1512 г., накануне первого Смоленского похода, он также находился на юге (на Туле) и был при кн. А. И. Булгакове вторым воеводой все той же правой руки. На следующий год там же И. В. Белевский был уже первым в передовом полку, а вторым в большом полку служил его сын Иван. Вторым воеводой правой руки был Петр Яковлевич (Кошкин), на дочери которого был женат Иван Иванович. Андрей Васильевич Белевский во время первого Смоленского похода в ноябре 1512 г. в рати кн. И. М. Оболенского командовал передовым полком (при Ф. Н. Бутурлине во вторых воеводах). Последнее известие о нем относится к 1516 г., когда он возглавлял сторожевой полк на Вошане в рати кн. В. С. Одоевского, а позднее отпущен к себе на Белев.
Больше известно о его сыне Иване Ивановиче Белевском. Во время набега Мухаммед-Гирея 1521 г. он был, «головою» (как Ф. И. Одоевский и В. С. Мезецкий) у воевод, стоявших на Угре. Летом 1531 г. он находился среди одоевских воевод (во главе сторожевого полка). В 1532 г. И. И. Белевский был одним из воевод «на Сенкине». Весной 1533 г. кн. Иван упоминался в Белеве вместе с Р. И. Одоевским и другими воеводами. Вскоре он сходит с исторической сцены , и позднее его ссылают на Вологду. Так окончил существование Белевский «удел»-вотчина. По завещанию 1572 г., Иван IV передал Белев своему сыну Ивану.
Необходимо рассеять одно недоразумение. С. Б. Веселовский, используя показание Шереметевского списка думных чинов, говорил, что кн. Иван Васильевич Бслевский умер в 1514 г. «После его смерти, — продолжает Веселовский, — великий князь Василий Иванович согнал "в опале" белевских князей с удела и дал им вместо него Волок Ламский. Однако через несколько лет он вернул им Белев». Это построение опирается на показание Государева родословца: «Князь Федор да князь Василей Белевские, а свел было их князь великий Василий с вотчины их с Белева, в опале, и дал им Волок, и жили на Волоце долго, и пожаловал им князь великий вотчину их Белев им отдал; а сестра их княгиня Опракса была за князем Васильем Ивановичем за Косым (по Рум. — Оболенским)». Речь в данном случае идет об эпизоде, который относится ко времени княжения Василия I или Василия II. Очевидно, после того как литовские войска сожгли в 1407 г. Одоев, белевские князья вместе со Свидригайлой в 1408 г. выехали на Русь. Волок они получили после отъезда в Литву Свидригайлы (т. е. не ранее 1410 г.). Василий I «отступился» им в пользу Новгорода. Затем они выехали в Литву. Во всяком случае, в 1459 г. они служили в Литве. При каких обстоятельствах и когда их сестра вышла замуж за князя Василия Ивановича Оболенского, остается неясным. В. И. Оболенский упоминается в источниках 1443 г. — начала 60-х годов XV в.
Еще осенью 1487 г. в Москву переехал служить правнук Юрия Романовича Черного Иван Михайлович Воротынский. Вскоре за ним поспешили его дядья Дмитрий (декабрь 1489 г.) и Семен (в конце 1492 г.). Великий князь литовский Александр Казимирович признал службу Воротынских московскому государю по договору 1494 г.
Воротынском, очевидно, дядья и племянник Федор (сын старшего брата) владели согласно старинным русским традициям по третям. Кроме того, Иван Михайлович владел Перемышлем (кн. Иван так и назывался в источниках — Перемышльским) ( а Семен Федорович — Мосальском, Серпейском, Залидовом, Опаковом, Городечной и Лучином. Однако вскоре две трети Воро-тынска (очевидно, после смерти бездетных Дмитрия и Семена) попали в распоряжение Ивана III. Эти доли вместе с Серпейском, Залидовом, Опаковом он завещал сыновьям Юрию и Дмитрию, а Лучин — Василию.
И. М. Воротынский при дворе Василия III занимал высокое положение «слуги», сохраняя остатки былой независимости. В военных действиях он принимал участие только тогда, когда речь шла о южных и западных границах Руси, т. е. о территориях, непосредственно связанных с его уделом. Так, летом 1507 г. он участвовал в отражении нападения крымцев под Одоевом. В сентябре 1507 г. в походе двух Василиев (Можайского и Шемячича) был вторым воеводой передового полка (при кн. Александре Владимировиче Ростовском). В мае 1508 г. он шел «из Северы» в Литву во главе передового полка (в походе Василия Шемячича). Встречал князя М. Л. Глинского. Снова вторым воеводой передового полка был Воротынский в большом походе осенью того же года (после В. В. Шуйского). В 1510—1511 гг. возглавлял на Туле большой полк. В летнем походе на Угру 1512 г. Воротынский по-прежнему — воевода передового полка. В походе из Козельска к Калуге он возглавлял большой полк. Затем в конце года, когда начинался первый Смоленский поход, прибыл в Можайск и в общерусской армии в передовом полку уже был третьим (после князей В. С. Можайского и В. В. Шуйского). Во время третьего Смоленского похода 1514 г. И. М. Воротынский находился в Туле в армии А. В. Ростовского первым воеводой передового полка, прикрывая южные рубежи России от возможных татарских набегов. Отсюда он был направлен под Смоленск. В 1515 г. И. М. Воротынский снова на юге («на Вошане») в передовом полку. То же самое повторилось в 1516, 1517 и 1519 гг. («на берегу»).
Во время набега Мухаммед-Гирея 1521 г. он находился в Тарусе, а позднее — в Серпухове при боярине кн. М. Д. Щенятеве . После этого его вместе с другими проштрафившимися воеводами постигла опала: 17 января 1522 г. он был «пойман». В феврале 1525 г. дал запись в верности и был прощен. Летом 1527 г.
И. М. Воротынский находился с полками в своем Одоеве, в мае 1529 г. — в Почапе, а в июле — в Серпухове. В 1530 г. он сопровождал боярина кн. Д. Ф. Вельского в его службе «в поле». В январе 1531 г. он в Козельске, в феврале — в Туле, а летом — снова в Одоеве, но уже первым воеводой большого полка. Медленно, но уверенно И. М. Воротынский с годами продвигался по сложной иерархии военачальников. Летом 1532 г. И. М. Воротынский служил в Серпухове, а в 1534 г., во время похода княгини Елены Глинской на Коломну, кн. Иван был четвертым воеводой большого полка. В военных службах при кн. Иване, как и при других служилых князьях, то в первых, то во вторых воеводах неотступно находились московские военачальники, как бы страхуя Василия III от возможной измены Воротынского князя. Самостоятельное руководство крупными вооруженными соединениями И. М. Воротынскому не поручалось.
Остается не вполне ясным, когда перешел в его распоряжение Одоев. Это произошло не позднее 1527 г., когда И. М. Воротынский находился в нем, а скорее всего, значительно раньше. Во всяком случае, «двумя жеребьями» Одоева он владел еще до 1516 г., когда, отбыв службу на Вошане, получил распоряжение вернуться в Одоев. Как полагает В. Д. Назаров, это произошло в связи с прощением его после опалы, т. е. в 1525 г. В обнаруженной им челобитной И. М. Воротынского он уже выступает владельцем Старого Одоева, точнее, двух великокняжеских жеребьев и доли Петра Семеновича. Правда, Василий Семенович Одоевский с «братаничи» (племянниками) стремились получать доходы с «двух жеребьев» Одоева. Чем кончилась распря, неизвестно. Сын Ивана Михайловича известный полководец Михаил Воротынский владел по-прежнему третью Воротынска, Перемышлем, Старым Одоевом, Новосилем и другими волостями.
И. М. Воротынский был женат первым браком на Анастасии Ивановне Захарьиной (умершей в 1522 г.), а вторым — на дочери В. В. Шестунова. Последний раз он упоминается летом 1534 г.Вскоре в связи с бегством в Литву С. Ф. Вельского был «пойман» (в августе 1534 г.) и 21 июля 1535 г. умер. Его дети Александр, Владимир и Михаил — видные деятели времени Ивана Грозного. Перемышлем они владели совместно (по третям).
У дяди братьев Михаила, Дмитрия и Семена Воротынских, Семена Одоевского, было трое сыновей: Иван Сухорук (Сухой), Василий Швих и Петр. Князь Семен Юрьевич («князь-изгой») ранее других черниговских князей перешел на русскую службу и был убит уже осенью 1473 г. Одоев и Новосиль в 1459 г. принадлежали старшему брату Семена князю Ивану. Его сын Федор позднее владел только половиной Одоева, второй распоряжались дети Семена Иван Сухой, Василий Швих и Петр. «Братья-разбойники» уже в 1492 г. захватили половину вотчины Федора. Службу одоевских князей московскому государю признал Александр Казимирович в докончании 1494 г. В декабре 1502 г. кн. Иван Семенович возглавлял передовой полк в войске Семена
Стародубского и Василия Шемячича, отправленный в Литовскую землю. Последний раз он упоминается в походе 1508 г. Василия Шемячича «из Северы» (как второй воевода большого полка) в Литву на помощь М. Л. Глинскому.
Второй из братьев Одоевских, Василий Швих Семенович, в упоминавшемся уже походе 1502 г. возглавлял полк правой руки. Летом 1507 г. он отбивал под Одоевом и Белевом нападение крымских татар («а из вотчин служилые князи», в их числе кн. В. С. Одоевский). Затем в конце 1512 г., во время первого Смоленского похода, он шел «с Лук с Великих» (где наместничал) в большом полку к Бряславлю. В 1515 г. он в армии, стоявшей на Вошани, а затем направившейся в Тулу, возглавлял большой полк. То же самое повторилось в 1516 и 1517 гг. Князя Василия (как, впрочем, и других северских княжат) все время сопровождает во вторых военачальниках кто-нибудь из московских воевод. Князь Василий Швих стоял вместе с другими воеводами в Серпухове. Во время набега Мухаммед-Гирея на Москву в июне 1521 г. он возглавлял русские войска, расположенные на Угре. Здесь же в «головах» впервые упоминается его племянник кн. Федор Иванович Одоевский. Затем кн. Василия перебрасывают в Серпухов (в августе), где уже были крупные соединения русских войск. Летом 1527 г. он стоял с отрядом в Коломне, осенью — в Ростис-лавле, а летом 1528 г. — снова на Коломне, основной базе русских войск, защищавших южные границы России. Земли Василия Швиха Одоевского в 1504 г. находились в Можайском уезде.
Племянники князя Василия Федор и Роман Ивановичи еще в 1512 г. возглавляли полк правой руки в рати И. М. Воротынского, преследовавшей крымских татар из Козельска и Калуги. Затем летом 1527 г. они несли службу в Туле, где кн. Роман оставался и летом 1528 г. Летом 1530 г. Роман Иванович находился «под Окатовым», а Федор тогда же был послан в Одоев. В начале 1531 г. оба брата возглавляли полк правой руки армии кн. И. М. Воротынского. Летом того же года кн. Федор сначала возглавлял в Одоеве большой полк, а затем был там вторым воеводой при кн. И. М. Воротынском (полком правой руки командовал его брат Роман). Очевидно, в первом случае кн. Федор командовал своими, одоевскими полками, которые позднее вошли в более крупную армию. Летом 1533 г. в Одоеве располагался с войсками, вероятно, уже престарелый дядя Федора и Романа Василий Семенович, а кн. Роман нес службу «на Бобрике». После этого Василия Семеновича в источниках мы не находим. Вскоре пропадают известия и о его племянниках (Роман последний раз упоминается в разрядах в 1541 г., а Федор — в 1544 г.). На дочери Василия Одоевского был женат видный деятель времени Ивана IV Петр Иванович Головин. Федор Иванович наместничал в Муроме в июле и октябре 1537 г. и марте 1538 г.
Второй дядя Федора и Романа, Петр Семенович, исчез из источников очень рано. Во время похода 1508 г. на помощь М. Л. Глинскому в полках Якова Захарьича ему был поручен сторожевой, а позднее полк правой руки. По разрядам 1522— 1523 гг. он также возглавлял сторожевой полк.
Остается не вполне ясным, когда Одоев был потерян одоев-скими князьями. Во всяком случае, часть Одоева (два жеребья и жеребий Петра Семеновича) к 1525—1526 гг. принадлежала уже кн. И. М. Воротынскому. В. Д. Назаров полагает, что два жеребья в Одоеве достались Ивану III еще в конце 80-х — начале 90-х годов XV в., после смерти М. И. и Ф. И. Одоевских.
Остатки Одоевского княжества находились во владении кн. Никиты Романовича Одоевского (на его сестре был женат Владимир Старицкий), опричного боярина, казненного в 1573 г.
Весной 1500 г. вместе с Трубецкими перешли на сторону Москвы и мосальские князья Дмитрий и Семен Ивановичи. Они происходили от четвертого сына Михаила Всеволодовича Черниговского Мстислава Карачевского. По русско-литовскому договору 1503 г. князья Мосальские признавались московскими «слугами». Оба князя в первом Смоленском походе 1512—1513 гг. были «приданы» к большому полку М. Л. Глинского. Размножившиеся к середине XVI в. князья Мосальские не играли существенной роли в придворной жизни Русского государства, тем более что часть их продолжала служить в Литве. Впрочем, еще в середине XVI в. они не включались в общую массу дворовых детей боярских, а составляли особую корпорацию. Их потомки во второй половине XVI — начале XVII в. продолжали владеть селами в Мосальском уезде.
Князь Михаил Романович Мезецкий отъехал в Москву в августе — октябре 1492 г. , «поймав» при этом брата Семена и двоюродного брата Петра Федоровича. По русско-литовскому договору 1484 г. Мезецк оставался в «сместном» (совместном) владении Федора Сухого и Василия Кукубяки (детей Федора Андреевича Мезецкого), находившихся на литовской службе, а также Михаила Романовича и детей его двоюродного брата Ивана Федоровича Говдыревского, Василия и Федора. Князь Семен был отпущен по договору 1494 г. на московскую службу, а Петр Федорович — на литовскую. Петр и Федор Сухой Федоровичи продолжали служить Литве еще в 1498 г. В этом же году «дольницами» в Мезецке продолжали владеть и мезецкие князья на русской службе .
Однако в конце 1503 г. Иван III завещал Мезецк своему сыну Дмитрию. Иван III, очевидно, из-за важности военно-стратегического положения Мезецка выменял его на с. Олексин в Стародубе Ряполовском, причем «суд и дань» с этого села шли в великокняжескую казну. Мезецкие князья были низведены с положения служилых до положения обычных княжат. Измельчавшие к середине XVI в. мезецкие князья никакой политической роли не играли. Так, Семен Романович в походе к Угре 1512 г. находился во вспомогательных войсках, приданных к большому полку, и должен был «боронить» одоевские и белевские места, если б возникла для этого надобность. На Угре в сторожевом полку он стоял и в 1513 г. Отсюда он был послан в Стародуб. Его сын Петр упоминается в разрядах только под 1512 г., а Андрей Семенович — вторым воеводой правой руки в передовой рати, направленной в 1513 г. под Смоленск. Долго, но без какого-либо успеха служили Иван, Федор и Василий Семеновичи Мезецкие.
Сын кн. Семена Иван (умер до 1539 г.) находился в 1515 г. в войсках В. С. Одоевского на Вошане вторым воеводой левой руки, а при отправлении рати на Тулу переведен вторым же в полк правой руки. В 1516 г. он у того же В. С. Одоевского на Вошане всего только третий воевода левой руки. В 1517 г. в Мещере — второй в сторожевом полку. В 1527 г. он снова в Мещере, на этот раз с кн. И. М. Воротынским, а в 1529 г. с ним же идет под Серпухов из Почапа. Его дочь вышла замуж за кн. Ю. И. Шемякина-Пронского.
Сын кн. Семена Федор появляется в разрядах впервые в 1516 г., когда он был вторым воеводой сторожевого полка в войске, направленном к Витебску. В 1519 г. он был среди воевод «в Мещере». Возможно, именно тогда и был убит в «Мещере» его старший брат Андрей. Затем Ф. С. Мезецкий с младшим братом Василием в 1529 г. стояли «на Сенкине». В конной рати, отправленной в 1530 г. под Казань, он — второй воевода сторожевого полка. В 1531 г. снова с братом Василием Федор Семенович служил в Рязани «за городом» с воеводами передового полка. Сам же кн. Василий при Р. И. Одоевском в 1532 г. служил в Серпухове, а в 1533 г. — на Белеве. В. С. Мезецкий впервые упомянут в разрядах среди воевод на Угре во время набега Мухаммед-Гирея 1521 г. Наместничал в Путивле в 1529/30, 1533/34 и в декабре 1534 г. — декабре 1535 г. В середине XVI в. Иван, Федор и Василий Мезецкие числились дворовыми детьми боярскими по Можайску.
У брата Семена Романовича Михаила Мезецкого было шестеро сыновей. Самого отца с сыном Андреем убили под Казанью. Старший сын Василий, очевидно, рано умер (бездетным). Младший сын Иван в 1522/23 г. купил с благословения отца и братьев Ивана Шапцы, Петра Гнуса и Семена их жеребьи с. Глумова Суздальского уезда.
Мезецкие, как мы видим, — типичные воины, для которых ратная деятельность является профессией. В ходе русско-литовских распрей они растеряли свои земли и прочных корней на Руси в изучаемое время не имели.
Отрывок из книги А.А.Зимина - Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV-первой трети XVI в.