Опыт исторического суждения о псковской архитектуре
Конец XIX в. ознаменовался пристальным вниманием к псковскому искусству архитекторов, занявшихся изучением древнерусского зодчества. Как явствует из заглавия небольшого монографического очерка В. В. Суслова «Материалы к истории древней новгородско-псковской архитектуры, автор рассматривает это искусство как единое целое. Он отчетливо формулирует данный тезис, отводя, как обычно, Пскову вторую роль: «Псков, как младший брат Новгорода, жил одною и той же жизнию и дальше Новгорода не шел... все памятники зодчества Псковской области могут идти подсказом к характеристике целого стиля Новгородско-Псковской архитектуры». Искусство это автор оценивает невысоко — «зодчество этого края не заслуживает большого внимания в художественном отношении» — и интересуется им лишь как зачатком самобытной архитектуры XVI—XVII столетий.
Однако теоретическая предвзятость автора не помешала ему выявить много интересного и нового при описании памятников. Установив надложенность угловых ячеек собора Мирожского монастыря, он выделил его тип как равноконечно-крестовый, отметил связанное с этим самое раннее понижение высоты боковых апсид; он указал также на упрощенность форм, отсутствие украшений и приземистость пропорций. Основываясь на близости — «совершенном тождестве» — этому памятнику собора Снетогорского монастыря, он датирует последний не 1310 г., а «значительно более ранним» временем.
Относя вслед за краеведческой и исторической литературой собор Ивановского монастыря к 1240-м годам, он пишет о первом появлении здесь круглых западных столбов, деревянных хор, причину появления двух западных глав видит в желании осветить хоры. Арочные пояски по верху барабанов глав он считает результатом позднейшей переделки под влиянием западного искусства.
Церковь Михаила Архангела в Пскове В. В. Суслов датирует 1339 г. и рассматривает ее вслед за церковью Николы на Липне в Новгороде, где он фиксирует появление в первый раз восьмискатного покрытия, сводчатого подцерковья и одноапсидного алтаря. Говоря о тождестве планов обоих храмов, В. В, Суслов выделяет ступенчатое построение сводов псковского памятника как первое применение формы, которая стала «практиковаться в последующих церквах Новгорода и Пскова» и затем вошла в московскую архитектуру
К XIV в. автор относит церкви Петра и Павла (1373) и Василия на Горке U377—1413), он отмечает как характерный признак низкие круглые столбы и возобновленное устройство хор на сводах. Высокие круглые столбы с деревянными хорами или без хор он связывает С XV в.—церкви Иоакима и Анны, Василия на Горке. Во внутренней структуре церквей отмечается двухъярусность угловых помещений — северо-западного с лестницей на хоры и палаткой, юго-западного с ризницей наверху, в восточных углах — с помещениями наверху для казны (церкви Варлаамия, Воскресения на Званнице, Успения с Пароменья, Богоявления, Георгия — все датируются XV в.). Как особенность Пскова отмечается еще устройство бесстол пных церквей (Никольской, Преображенской Надол-бина монастыря, приделов в церкви Николы с Усохн). Характерным для псковской архитектуры автор считает частое употребление притворов, приделов и звонниц, форму последних он признает местной, оригинальной и как о таковой говорит о ней даже при рассмотрении новгородских образцов.
Свои общие позиции В. В. Суслов заявляет в начале очерка: «большое искусство здесь не сказалось... следя за разными видоизменениями форм памятников... нельзя не признать, что зодчество Новгородско-Псковского края всегда искало своей самостоятельности в жизни, но выступать наряду уже с зрелыми элементами Византийского и Западного искусства оно не решалось. В XIV—XV вв. ... наружные формы церквей приняли какой-то шаблонный характер... кроме внутренних видоизменений, Новгородское зодчество почти не развивалось». Называя подобное искусство «чисто народным», автор противопоставляет его высокой Византийско-Ломбардской и Владимиро-Суздальской (продолжаемой в Москве) архитектуре.
В докладе на первом съезде русских зодчих В. В. Суслов повторяет некоторые общие суждения своего очерка, даже распространяя их на все древнерусское зодчество — как не имевшее «совершенных форм», «не достигшее зрелости», но тем не менее слагавшееся «на правдивых началах». Остающаяся общая предвзятость оценок не мешает исследователю обосновать тезис о ведущем значении для всего древнерусского зодчества ступенчато-повышающихся сводов и соответствующих им снаружи рядов закомар и кокошников. Исток этой композиции автор по-прежнему видит в памятниках Новгорода и Пскова XIV в., начиная с церкви Михаила Архангела.
В. В. Суслова к достаточно систематическому обозрению конструктивных решений в древнерусских храмах XI—XVII вв. Ступенчатые повышенные своды уже объявляются чисто русской формой, не имеющей аналогий в Византии и на Кавказе и возникшей из-за «желания строителей придать внутренности церквей более стройные пропорции и лучше осветить главные своды, украшавшиеся священными изображениями». Как достижение псковского искусства (и новгородского) отмечаются и ступенчатые перекрытии бесстолпных церквей.
Отрывок из книги Комеч А.И. - Каменная летопись Пскова XII - начала XVI в.