Псковской судной грамоты: А которой строке пошлинной грамоты нет, и посадником доложить господина Пскова на вечи, да тая строка написать
Церковь Одигитрии
Об этом говорится в ст. 106 Псковской судной грамоты: «А которой строке пошлинной грамоты нет, и посадником доложить господина Пскова на вечи, да тая строка написать». Деятельность посадника проходила под контролем городской общины, при вступлении в должность посадник целовал крест и приносил присягу в том, что «ему судить право по крестному целованию, а городскими кунами не корыстова-тися, а судом не метится ни на кого ж, а судом не отчитись, а правого не погубити, а виноватого не жаловати, а без исправы человека не погубити ни на суду на вечи». Вече Парадоксальность феномена веча состоит в трудно совместимом противоречии между теоретическими представлениями и сведениями источников о нем. Теоретически вече рассматривается как трансформированное в эпоху государственности народное собрание и считается древнейшим властным институтом.
Ближайшие окрестности Пскова
Для этого направления характерен живой интерес к источникам христианского вероучения и глубокое внимание к человеку, особенно к его внутреннему миру. Собор Снетогорского монастыря в XIV веке. Реконструкция Важнейшим свидетельством земской реформы в Пскове, осуществленной после 1549 г. , является грамота дьяку Ш. Билибину и старостам Б. Ковырину и С. Мизинову о наборе среди горожан каменщиков и посылке их в Казань. Б. Н. Флоря интерпретирует эту грамоту как свидетельство сохранения в Пскове организации «гостей», старосты которых располагали властью над посадским населением24. Рассмотрение этой грамоты в контексте с другими документами 1560— 1580-х годов не позволяет признать этот вывод справедливым: более вероятно, что «большие» старосты появились здесь в результате преобразований первой половины 1550-х годов. Исходная модель земской реформы в Псковской земле выглядит следующим образом. На первом этапе в 1549— 15 50 гг. Псков получил уставную грамоту, аналогичную Устюженской, существенно ограничивавшую власть наместников и вводившую здесь налоговое и судебное самоуправление.
Памятники юго-западной части Полонища
Присоединение Пскова к Москве и появление здесь новой администрации привело к полной смене всего документооборота. Пересмотру подлежали все выданные ранее вечем и посадниками жалованные грамоты на землю. Сохранились и изданы выданные в 1510 г. новые жалованные грамоты Никольскому монастырю из Гдова и Верхнеостровскому Петропавловскому монастырю, но они не были исключением; из акта 1623 г. известно, что подобной грамотой располагал Иоанно-Предтеченский монастырь и монахи, когда понадобилось, «положили… жалованную грамоту блаженныя памяти прадеда нашего великого князя Василья Ивановича всеа Русии, лета 7018 году…» (1510 г. ).
Каменные жилые здания XVII века
Сябрами могли стать крестьяне распадавшейся общины, земцы, покупатели мелких вотчин из числа горожан. Для средневекового Пскова было характерно владение землей «в одерень» — особая форма землевладения, распространенная на Северо-Западе и Севере Руси. Псковские земельные акты, содержащие формулу о владении землей «в одерень» начали вводиться в научный оборот с времени публикации А. Х. Востоковым ободной грамоты на землю слободы Троицкого собора. К настоящему времени известно 27 таких грамот, что, в общем, немного по сравнению с новгородскими актами. До публикации новых псковских грамот Л. М. Марасиновой именно новгородские акты были в центре внимания исследователей, интересовавшихся этой формулой. Одним из первых статью о землевладении «В одерень» написал Н. П. Павлов-Сильванский.
Троицкий собор
В конце лета 1462 г. было отказано в княжении князю Владимиру Андреевичу, «а иные невегласы псковичи, злыя люди, сопхнувше его степени»: в данном случае явно имеется в виду вечевая степень. Вече и его решения играли далеко не последнюю роль в псковских событиях 1483—1686 гг. 13 июня 1484 г. был убит «всем Псковом на вечи» посадник Гавриил, очевидно, обвиненный в замене некоей «грамоты» без санкции города. Зимой 1484/1485 г. дважды отчитывались на вече посольства посадников и бояр об итогах своих поездок к великому князю. Летом 1485 г. (после Петрова дня) псковичам на вече передавали ответ великого князя с требованиями об отмене приговора посадникам и освобождении «смердов» участники третьего посольства (Ивана Агафоновича).
Палаты Трубинского
По духовной Павла движимое имущество («живот») и недвижимость («село земли») переходят в пожизненное владение его вдовы Федосьи. Село переходит к ней, используя терминологию других актов, «в кормлю» («пить ей и есть со отчине моей до ея живота»). Движимое имущество («живот») переходит Федосье «в одерень», но тут же выясняется, что она не может распорядиться самостоятельно «животом», который должны продать и раздать в милостыню душеприказчики Павла14. Значение термина «одерень», как нам кажется, отчасти проясняет список с ободной грамоты на земли троицкой слободы конца XV — начала XVI в. В отрывке этого акта, имеющего государственное происхождение, помимо терминов «в одерень» и «дерноватая грамота», трижды употребляется термин «дерн» («дерен»). Из ободной грамоты ясно, что в одном «ободе» с землями, пожалованными слободе, находились принадлежавшие жителям Изборской волости и псковичам частные владения (лядины, пожни и нивы), с которых «Господин Пскову… дерну не имал»15. Дерн, таким образом, приобретает в этом акте значение государственного налога или совокупности налогов, которые взимаются с государственных земель, находящихся, в частности, в пользовании слобожан.
Южная стена Детинца
По мнению Ю. Г. Алексеева, положение «свободных соседей-смердов» хорошо показывают статьи 9, 10, 103 Псковской судной грамоты. В этом убеждает и исследование социального состава населений псковских губ, проведенное Б. Н. Хар-лашовым с опорой на актовые и археологические материалы. Б. Н. Харлашов полагает, что контрагенты псковских актов — завещатели Симеон и Павел из Смолинской губы, Трофим, Осип и Федос из Каменской губы — были черносошными крестьянами или выходцами из их среды. Следовательно, если в одном случае составитель грамоты именует контрагента смердом, а в другом не дает ему такого наименования, можно констатировать произвольный характер употребления в актах термина «смерд», как обозначавшего крестьянство в целом. Первоначально галерея была украшена почти на всем протяжении только поясом ширинок с цветными изразцами и карнизом под крышей с сочным валиком в виде витого жгута. Только с восточной и отчасти южной стороны собора нижние ярусы окон получили при постройке тяжелые наличники, высеченные из крупной белой плиты, с колоннами, кронштейнами и «петушьими гребешками» в завершениях. Окна четверика остались тогда совсем без обработки, четверик был украшен только завершающими его лопатки дугами и карнизом под крышей.
Каменные палаты
В первую очередь судебные прерогативы наместников и выборных земских людей отразились в текстах Двинской и Пермской уставных грамотах. Структура текста грамоты Устюжны Железнопольской существенно отлична, ибо список грамоты 1549—1550 гг. начинается с трактовки вопросов налогообложения: «…и вперед выбирати себе на Устюжне на посаде иных целовальников, и сотского, и дьячков самим, и приводити тех всех людей к крестному целованью на том, что им наши царские оброки и пищалныя денги и иные всякие розметы розводити по животом, и по промыслом, и по позему, на себя и на всех городских людей класти в правду, по нашему крестному целованью, и другу им в наших оброкех и во всяких розметех не дружити, а недругом не мстити; а у которых у молодчих у посадских людей не будет своей собины, а живут своими дворы, и им на тех людей розводити всякие розметы, смотря по их двором и кто чего стоит; а что целовалники да сотской наших оброков и всяких розметов городских положат на себя и на всех городских людей, и им то по розводу платити без ослушанья». Лишь после рассмотрения вопросов налогообложения законодатель переходит к проблемам суда: «А волостель устюженский и его тиун устюженских целовальников, и сотского и дьячков земских не судят ни в чем, опричь душегубства и розбоя и татбы с поличным; а кому будет чего искати на тех земских целовальниках, ино их сужу яз Царь… или мой дьяк. А учнет каков суд судити на Устюжне волостель, или его тиун, и на суде у него сидят дворской устюженской и те целовальники, и сотской, и дьячки земские…». Храм Николы от Каменной ограды — монастырская бесстолпная церковь, построенная, вероятно, в XVI веке.
Каменные амбары и лавки
В Новгороде, подобно Пскову, «в одерень» покупали городские дворы, как это сделал Максим Фалелеев во второй четверти XV в. Наиболее поздний акт с упоминанием оборота «в одерень», относящийся к собственно новгородским (будущим пятинным) землям, датируется 60—70-ми годами XV в. Двинские акты, в которых употребляется оборот «в одерень», являются наиболее крупным документальным комплексом эпохи независимости Новгорода, насчитывающим более 140 купчих, духовных, данных и рядных грамот. Самый ранний двинской акт датирован концом XIV в. Именно двинские грамоты позволяют проверить некоторые гипотезы, касающиеся оборота «в одерень». А. И. Копанев писал о том, что формулы купчих «в одерень» и «впрок без выкупа» свидетельствует «о неограниченных правах нового владельца на приобретенную землю». Отождествив оборот «в одерень» с формулой «впрок без выкупа» из купчих Северо-Восточной Руси, В. Ф. Андреев также пришел к выводу о «незыблемости владения купленной недвижимостью», гарантированной «дерноватыми» грамотами. Единичные акты, тем не менее, свидетельствуют о реальной возможности родового выкупа проданной «в одерень» вотчины. В 50-х годах XV в. Андрон Леонтьевич выкупил тоню на берегу Белого моря — «отцину свою… из дерну и з дерною грамотою».
Традиции псковского ремесла
Свойственная Руси XVII века любовь к богатой орнаментации и расцветке зданий отразилась на очень немногих произведениях псковских каменщиков — церкви Одигитрии на Печерском подворье, Стефановской церкви Мирожского монастыря, вторых палатах купцов Меншиковых на Великой улице и в некоторых совсем мелких работах, вроде крыльца, пристроенного к паперти собора Снетогорского монастыря, украшенного изразцами и яркой раскраской. Переходя к рассмотрению источников второй половины XV— начала XVI в. , начнем с актов внутреннего управления Пскова, упоминания о боярах в которых поддаются однозначному толкованию. Из известной правой грамоты 1483 г. следует, что для досмотра спорной воды в реке Перерве власти посылают «княжого боярина Михаила Чета да и Климету Семеновича сотцкого». В ободной грамоте, составленной на рубеже XV-XVI вв. , сообщается, что в 1490/1491 г. земли слободы переписывали посланные по постановлению веча «боярин псковский» Лаврентий Нестерович и сотский Фома.
Ярославские князья
Правнук Семена Федор Иванович Юхотский еще сохранял суверенные права в своем княжестве. Он выдавал жалованные грамоты около 80-х годов XV в. и в 1509/10 г. В 1500 г. кн. Федор присутствовал на свадьбе кн. В. Д. Холмского. У Федора было двое сыновей — Иван (бездетный) и Дмитрий. Дмитрий участвовал в Новгородском походе 1495 г. и присутствовал на свадьбе кн. В. Д. Холмского в 1500 г. Сын Дмитрия Иван был последним Юхотским князем. После него род этих князей пресекся, «от того (него.